— Подкрепляешься?
— Очень есть вдруг захотелось, товарищ майор, — смущенно ответил Витька.
— Хозяйственно, со вкусом расположился.
— Хотите попробовать? — осмелев от похвалы, предложил Витька.
— Ну, что ж, давай попробуем, — усмехнулся майор. Витька быстро присел, взял два прутика и начал поджаривать мясо на огне, который немного опал, обнажив большие раскаленные уголья. Так было даже лучше, удобнее — дыма меньше.
Тут как раз и вылетел из-за елки комендант штаба полка Игонин, старший лейтенант, объехал майора, резко затормозил, остановился. Посмотрел на Витьку, хмыкнул насмешливо, закричал:
— НЗ рубать вздумал? Смотри! Поверочка будет — нарвешься…
— Тихо, тихо, старший лейтенант, — перебил его майор, — давай быстро обратно на лыжню, задержи радистов, пусть сейчас же здесь развернутся, наладят связь с комполка, с передовой группой.
— Есть, задержать радистов, товарищ майор, — бодро ответил старший лейтенант, — автоматчиков тоже задержать, комендантский взвод?
— Человек десять автоматчиков задержи, остальные пусть двигаются с батальоном. Да скажи, чтоб пэ-эн-ша-один и пэ-эн-ша-два тоже сюда свернули.
Старший лейтенант быстро развернулся и уехал. Витька поджарил кусочки мяса, аккуратно посыпал их солью, подал один прутик майору, другой начал обрабатывать сам. Вот как оно все оборачивалось. Витька знал, что ПНШ-1 — это помощник начальника штаба по оперативным вопросам, то есть, по управлению действиями наших войск, а ПНШ-2 — это помощник по разведке. Значит, начальник штаба решил здесь сейчас связаться с головной группой, узнать обстановку, выслушать решение комполка, посоветоваться с оперативником, с разведкой, отдать необходимые распоряжения, может быть — изменить направление движения батальонов. Значит, все обошлось и Витькин самовольный привал совпал с остановкой штаба полка, и ничего ему теперь за то не будет.
Через полчаса рация уже работала, и чернявый сержант-радист несколько раз настойчиво говорил в микрофон:
— Бархат, бархат, я сатин, как слышите? Прием…
Красным глазком светился огонек рации. Тихо падал снег. Наступали сумерки. Офицеры штаба стояли вокруг, ждали.
Радист снял наушники, протянул их начальнику штаба, сказал:
— Товарищ майор, восьмой говорить будет.
Все переглянулись: восьмой — это был командир полка. Начальник штаба присел рядом, сказал в микрофон:
— Восьмой, восьмой, я одиннадцатый… Слушаю вас…
Приложил одну раковину наушников к уху, стал слушать, кивая головой.
— Понял, есть… Понял…
Потом весело закричал:
— Голубая? Так мы из нее синюю сделаем! Понял, товарищ восьмой! Немедленно выполняю. Два взвода второго батальона направляю в квадрат 2473 на развилку… Есть… Есть…