— В таком случае мы можем ограничиться всего лишь подвалами… пока, — многозначительно добавил дядя Рэйнхарда.
«Ну нет, пожалуй, не сегодня», — подумалось мне, когда подошел Ферт и с каменным выражением на лице сказал:
— Господин дал четкие указания по поводу того, где будет находиться господин целитель в его последние часы.
— И где же? — жестко ухмыльнулся мужчина.
— Рядом с ним. Жрец Двуликого должен облегчить его путь на суд Литы, такова воля господина.
— Что?! — возмущенно воскликнула Филиция, но была тут же остановлена небрежным взмахом руки мужа.
— Советую тебе, Ферт, переосмыслить толкование приказа умирающего, — почти шепотом, едва слышно сказал Димитрий.
— Воля господина совершенно определенна, — быстро и решительно ответил Ферт, цепко ухватил меня под локоть и потащил на выход.
Казалось, что он просто спит. Его дыхание было ровным и глубоким, хотя кожа казалась белее мела. Черные пряди волос разметались по подушкам, и лишь небольшой лихорадочный румянец на щеках выдавал болезненность его состояния. Магия дома… редкостная дрянь. Неудобная в использовании вещь, хотя бывает весьма полезной, особенно в случаях как сейчас. Магия в империи была на таком уровне, что двое могли при императоре обсуждать способ его убийства, а сам бы император при этом хохотал как ненормальный, воображая, что ему рассказывают анекдот. Ежегодно маги разрабатывали всё новые и новые способы, как из уродины сделать красавицу в глазах окружающих, молодому любовнику оставаться незамеченным для охранных чар в доме мужа его избранницы и прочее, прочее. Разумеется, мои примеры выглядят довольно невинно в сравнении с тем, как на самом деле применялись эти разработки.
Магия же, что вплетена в защитные чары дома Ариен, родом из моих земель. Эйлирцы всегда говорили, что лишь живое может обмануться, а камень знает, видит и слышит то, что есть. Быть главой Дома — это не просто стоять во главе одной конкретной семьи, а получить в наследие и родовой дом, и магию, и силу. До болезни Рэйнхард мог бы пользоваться подобными чарами с меньшими затратами, чем сейчас. Сейчас же это требовало концентрации всех его жизненных сил, воли и разума. Стать частью дома — вот что ему предстояло. Раствориться в его стенах, сплестись разумом с камнем… Увидеть и услышать все, что творится в этом огромном муравейнике, не так и просто, скажу я вам.
Я присела на краешек постели, сняла перчатки и осторожно взяла его ладонь в свою, позволяя моей энергии проникать в его тело.
— Просто слушай, на самом деле это просто… только сначала тебе кажется, что ты оглушен, но надо просто слушать и смотреть, тогда все станет ясным как день. Забудь о том, кто ты, у камня не может быть индивидуальности. Теперь ты везде, потому что ты — это всё…