— Твои вопросы столь же несуразные, как и ты сам, — холодный, надменный ответ.
— Да, я несуразный… раз женился на подобной тебе.
А в ответ лишь холодный, полный ненависти смех.
— Ты просто идиот, — небрежно брошенная усмешка заставила его потянуться к тем, кто говорил сейчас.
Его приемная мать, златовласая нимфа Ариен, прекрасная и совершенная в своей красоте, сидела напротив зеркала, осторожно водя гребнем по своим прекрасным волосам.
— Ты женился не на мне, а на том, что причиталось вместе со мной… порченой потаскухой — кажется, так называл меня отец в день, когда обещал тебе?
— Ты такой и была, — жесткая усмешка, брошенная от противоположного конца комнаты. Димитрий смотрел на супругу мрачно, и такой его взгляд не предвещал ничего хорошего.
— Я? — вновь усмехнулась женщина. — Разве это у меня должен был родиться сын от портовой шлюхи? Разве это мне надо было найти ему племенную кобылу…
— Не смей так говорить о ней!
— О боже, да хватит уже, а? Я воспитала твоего ублюдка как родного…
— Как это забавно, что каждый из нас воспитывает чужих ублюдков…
Женщина лишь скупо поджала губы и усмехнулась собственному отражению.
— Ведь это ты? — спросил мужчина, смотря на Филицию исподлобья.
— Я — это я, а ты — это ты, разве не логично? — изогнув бровь, поинтересовалась она.
— Они же Дриэллы… Как ты могла? Меня тошнит от одного взгляда на тебя…
— Это взаимно, и не тебе указывать мне на мои предпочтения. Узнал — так заткнись, понял? Мои дети — Ариен, как и твой ублюдок.
— Вся вина Эрдана в том, что у его матери не было происхождения, которое позволило бы ей занять положенное место рядом со мной…
— А может, у его отца просто не было того, что делает мужчину мужчиной, а не евнухом при гареме императора, чтобы помочь ей занять это самое место, а? К чему весь этот разговор? — тяжело вздохнула она. — Спроси прямо то, что ты хочешь узнать, ведь не просто же так эта комната напоминает сокровищницу императора по количеству плетений, которыми ты закрылся от чужих ушей.
Димитрий глубоко вздохнул, будто пытаясь набраться решимости сказать то, что хотел, и тут же заговорил, отчужденно и холодно:
— Сперва болезнь Рэйна, которую можно было бы списать на козни недругов, следом покушение на Эрдана, которое тоже можно было бы смело счесть за вражеские козни, но, как ни крути, в результате остаются лишь Аргус и Джемма, твои дети, моя дорогая супруга. Не кажется ли тебе это странным?
— Нет, — скупо пожала она плечами, отложив гребень в сторону, — это закономерно, судя по тому, что ты сказал.
— Ты любила хоть кого-нибудь из них, каждый раз называя своими детьми? — чуть слышно спросил мужчина.