Но долго спать ему не пришлось — позвонил шеф пожарных, давний знакомец отца: «Срочно приезжай!» — «Брось, Клайд, я утром все равно приеду. Двое суток не спал…» — «Пожалеешь!» — только и сказал Клайд и бросил трубку.
Конечно, отец через полчаса был на месте.
И Клайд Петерс, ни слова не говоря, повел его в обгоревшее крыло. Пробирались они через какие‑то балки, отодвигали куски обгоревшей материи. Наконец Петерс остановился:
— Вот, смотри…
Отец мне рассказывал потом, что глазам своим не поверил. В руинах дома стоял, прислоненный к стене, обгоревший скелет. А там внизу было такое помещение потайное — отец о нем и думать забыл. Его Шеппард, архитектор, сделал специально, как секреты делали в старых шкатулках… Вообще, про этого Шеппарда — отдельный разговор. Дом он построил прекрасный. О нем говорят — сказочный. Поэтому его профессор Фелпс и купил. Но, скажу вам откровенно, я его поэтому и продал. Не хочу на старости лет никаких секретов, хочу, чтобы все было просто и ясно.
А эта комната — внизу, в полуподвале, — была так хитро расположена, что можно годами жить в доме и о ней ничего не знать. Что, собственно, с жильцами, которые Джея Хонкина сменили, и произошло. Сам мой отец мне признавался, что он о существовании этой комнатки и думать забыл. А вот теперь, стоя над обгорелым скелетом, вспомнил. И вспомнил, что Джей знал про эту комнату. А больше — никто.
И стало быть, скелет в Шеппард‑Хаузе должен был принадлежать Анжелике, больше некому. И правда, наклонившись, увидел отец на запястье скелета довольно массивный браслет из золотых монет. Его Анжелика никогда не снимала — он у нее вроде бы талисманом был.
— Полицию вызвали уже? — спросил отец.
Клайд кивнул.
— Сам понимаешь, я скандала не хочу, но тут иначе никак.
Приехавшим детективам отец все и рассказал. Просил об одном — обойтись без огласки. Как ни странно, это получилось. Журналисты к нашим пожарам привыкли, знали, что ловить тут нечего, а о скелете никто из пожарных не проговорился — повезло отцу.
Дом быстро отремонтировали, жильцы, естественно, еще до ремонта съехали, а новых отец брать не стал: рассказывать о находке в доме он не хотел, а не рассказывать, по калифорнийским законам, нельзя. Так что отец сам в этот дом переселился да и жил припеваючи.
Только однажды надумал он кое‑что в доме перепланировать. Вызвал строителей, набросал чертежи.
И что вы думаете? Нет, трупов и скелетов больше не находили, а вот нашли дополнительное помещение, где стоял маленький алтарь и было изображение какого‑то индейского бога — Вишны, кажется. Шеппард, оказывается, исповедовал индуизм, вообще он увлекался эзотерикой. Отец тогда рассвирепел, но обижаться было не на кого — Шеппарда к тому времени давно на свете не было.