С Киарана и Эйтиннэ все началось: Охотницы, сражение, после которого Лоннрах с солдатами оказались запертыми под землей. Они - причина, по которой каждый фейри, на которого я когда-либо охотилась, существовал только для убийства. Лоннрах даже упоминал о некоторых людях, соблазненных фейри в подземелье, что их едва хватало, чтобы не голодать - потому что они нуждались в человеческой энергии, чтобы выжить.
Есть еще кое-что. Одна последняя правда, которую мне нужно услышать.
- Что ты имела в виду, - спросила я тихо, - когда говорила, что уже взяла что-то от меня?
Кайлих, как впалая оболочка, тонкая и пустая. Ее плащ из теней соскользнул, открывая ключицу. Ее ребра выделялись из-под тонкой кожи ее груди.
- Ты ведь не думаешь, что baobhansìth действительно смогла бы убить всех потомков Соколиных Охотниц? - сказала она зловещим шепотом. - Не тогда, когда мой сын защищал их. Его силы намного выше ее.
Клянусь, мое сердце остановилось. Я не могу дышать. Я уставилась на древнюю форму Кайлих и старый гнев внутри меня разгорелся вновь. Внезапно я вспомнила слова Сорчи на снежных утесах, когда она заморозила всех тех солдат. Что она рискует разгневать ее, предупреждая Киарана. Ее.
- Ты помогла ей убить Соколиных Охотниц. Не так ли?
- Айе, - сказала Кайлих. - Я воспользовалась той силой, что осталась у меня в твоем мире, чтобы вмешаться, - думаю, она смотрит на меня, но я не могу увидеть взгляд впавших в череп глаз. - Я помогла ей забрать у тебя мать.
Гнев во мне тут же непрошено и неумолимо усилился. Я почти забыла, как это ощущается, как его жар обжигает мою кожу, как он шепчет мне на ухо и говорит, что моя цель - месть. Возмездие.
Я подымаюсь с кресла из виноградной лозы медленными, обдуманными движениями убийцы. Во взгляде Кайлих нет страха. Никакого раскаяния. Это заставляет меня хотеть убить ее медленно. И без оружия, я сделаю это голыми руками.
Я прыгаю на нее, готовая сломать ее тонкую, костлявую шею. Вспышка молнии ударяется в землю передо мной. Земля раскололась с оглушающим хлопком, и сила от этого сбила меня с ног, уложив на спину. Я выдыхаю сквозь ужасающую боль, сковавшую мою грудь.
- Так должно быть, - сказала Кайлих, приближаясь ко мне. - Моя дочь должна вернуть свою силу.
- Я так не думаю.
Я подскакиваю к ней, мои пальцы дотягиваются до тонкой кожи на шее Кайлих. Но она движется быстро, ударяя сбоку посохом по моему лицу. Я снова падаю на землю, хватаясь за мшистую грязь. Кровь капает с моих губ и растекается по темной земле.
Кайлих хватает меня за ворот, ставя меня на ноги лишь с небольшим усилием. Ее коготь впивается в мою кожу.