– Старший лейтенант Осипенко, – небрежно козырнув, хрипло сказал гаишник. – Ваши документы, товарищ водитель.
Я, повернувшись, сунул руку во внутренний карман кожаной куртки, висящей сзади от меня на крючке. Вытащил бумажник. Раскрыл его и обомлел: ни прав, ни техпаспорта. Но я же не идиот? Я всегда, – всегда! – держу их вместе и только в бумажнике.
– Там они, в том же кармане, – услышал я справа свистящий шепот Хиппозы.
Я порылся в кармане. Документы действительно были там. Я бросил на Хиппозу короткий злобный взгляд: ну, я с тобой потом разберусь! Протянул все документы вместе с доверенностью гаишнику. Тот долго их изучал, читал, шевеля беззвучно толстыми губами.
– Капот откройте, – приказал гаишник.
Я вылез из машины, открыл капот. Гаишник сверил номера на двигателе и кузове. Но этого ему показалось мало. Он заставили открыть багажник. Уже мельком, вполглаза осмотрел его. Потом вернул мне документы и козырнул.
– Можете следовать дальше.
Я уселся за руль и завел двигатель. Ну, что ж. На этот раз пронесло. Машина, набирая скорость, покатила вниз по серпантину. Я посмотрел в зеркало: гаишник останавливал очередную машину. Потом я повернулся к Хиппозе, собираясь сказать ей все, что я думаю по поводу ее дурацких выходок с техпаспортом и правами. Но я не сказал. Потому что я увидел ее лицо: напряженное, побледневшее.
– Чего это ты? – спросил я.
– Ты видел, какие у него были глаза, у этого пацана? – заистерила она, срывая свои непроницаемые очки. – Ты видел?! Да ему в человека выстрелить – раз плюнуть! Ему только волю дай! Он любого на месте уложит, не разбираясь!
– Прекрати истерику! – рявкнул я. – Ну?! Немедленно!
Она умолкла и обмякла на сиденье.
Мне стало ее жалко. Видно, у нее действительно большие проблемы. И судя по ее реакции на холодноглазого мальчишку с автоматом, неприятности с милицией, а значит – и с законом. Только этого мне не хватало. Но все равно мне было жаль эту взбалмошную девицу. Поймав себя на этой мысли, я призадумался: а что же мне дальше с ней делать? Ну, отвезу я ее в Москву, а что потом? Мало мне того, что она явно в бегах? Ведь я и сам собираюсь рвать когти.
– Лечиться тебе надо, – сказал я. – Электричеством.
– Не твоя печаль, – слабо огрызнулась она.
Я посмотрел на нее и вдруг, неожиданно для себя самого, протянул руку и погладил ее по щеке.
– Ладно, все уже позади.
– Разденься и жди, – глупо брякнула она в ответ.
Я непроизвольно покачал головой. Она была неисправима.
– Останови машину, – вдруг резко сказала она. – Стой!
Я послушно прижал машину к обочине шоссе, не зная, чего от нее ожидать на сей раз. Но ничего особенного не случилось.