Так что первый блин не вышел комом.
* * *
Мы с Хиппозой нежно распрощались у здания аэропорта, прямо в машине. Как она ни настаивала, я категорически не разрешила меня провожать до посадки в самолет. Две почти одинаковые девчушки непременно бы бросились в глаза тем, кто мог меня там сторожить. Ни к чему было рисковать.
Хиппоза напоследок вывалила на меня кучу всяких полезных советов и завела двигатель.
Я дождалась, пока Хиппоза на своей удивительной машине скроется из виду и, решительно вздохнув, направилась к дверям. Регистрация шла уже минут двадцать, и я решила не тянуть до последнего: мне надо было замешаться в очереди улетающих пассажиров и по возможности не светиться.
Продравшись сквозь потную толпу, я отыскала на светящемся табло своей рейс, номер стойки регистрации и пошла по залу, напоминающему развороченный муравейник во время лесного пожара. Гомонящая круговерть людей дико меня раздражала: нервы у меня были на пределе, вот я и вертела головой, словно летчик-истребитель, пытаясь увидеть своих преследователей, прежде чем они меня засекут.
И я их все-таки увидела. Первой.
Я шмыгнула за угол коммерческой палатки и, сдерживая дыхание, всмотрелась. Да, это были они. Вернее, он.
Светловолосый Владимир Николаич, экс-гэбешник, а ныне преуспевающий мафиози. Он стоял чуть поодаль, у стойки, за которой регистрировался рейс на Сочи, и внимательно (хотя и незаметно), приглядывался к пассажирам. Возле него индиффирентно маячили еще двое плечистых мордоворотов.
Меня прошиб холодный пот.
Господи, еще минута, и я бы подошла к стойке, а там… Они могли сделать со мной все что угодно: забрать, показав какие-нибудь фальшивые удостоверения, или незаметно сунуть под нос тряпку с хлороформом (граждане, посторонитесь, девушке стало плохо!), или… Да что там тряпка! Ткнули бы в ногу зонтиком, как тому несчастному болгарскому диссиденту – и ку-ку, Гриня! – откинула бы я копыта в самолете по неизвестной причине. Ахай потом, разбирайся. И ничуть бы меня не грело то, что я все успела записать и передать Хиппозе. А ведь они и до Хиппозы могут добраться!
Тут мне стало совсем не по себе. И я боком-боком, раком-раком, не сводя глаз со своих внезапно появившихся врагов, попятилась, натыкаясь спиной на людей, бормоча онемевшими враз губами бессвязные извинения и – о, счастье! – наконец незамеченной вывалилась из гудящего, как улей, здания аэропорта на площадь, на свободу и – в жизнь.
Только вот не знаю, правда, сколько мне еще ее отмеряно, жизни-то.
То, что они безукоризненно просчитали мои планы и немедленно оказались в аэропорту, совсем меня подкосило. Это какой же нужно обладать организацией, средствами и возможностями, чтобы устроить тотальную охоту на девчушку в почти десятимиллионном городе? И найти ее? И что же еще они могут? Наверное – все. И милиция наверняка за мной гоняется, и эфэсбэшники. Не уйти мне.