Кружившая вокруг него вьюга улеглась, словно собака свернулась возле ног. Ксаарз окинул себя взглядом в зеркале и увиденным остался вполне доволен. Конечно, это не те роскошные, тонкого мастерства одеяния, в которые он наряжался раньше, полагая их скучными в надоевшей повседневности. Зато и не жалкие лохмотья, какие также довелось носить некоторое время назад. Ксаарз решил, что должен бережнее относиться к подаркам, сделанным от чистого сердца.
Прежде чем покинуть поляну, он сотворил себе плащ из листвы и тонких побегов. По его воле в мерзлой земле пробудились растения: стрелами пробились сквозь снег, дотянулись до его плеч, опутали, оплели, соткали ткань из густых крепких стебельков, упавшую широкими складками до самых пят, и утеплили по всей длине пышной листвой. Правда, стоило побегам разорвать связь с землей, (не станет же лесной царь стоять на одном месте, как привязанный!) и сочная изумрудная листва моментально почернела, обожженная морозом. Зато по кайме каждый листочек покрылся белой полосой инея. Ксаарз пожал плечами, заставив плащ сухо зашелестеть. Хотя бы защищает от ветра, уже хорошо, да и выглядит неплохо. Нужно будет на досуге поиграть с вьюнками, придумать особый сорт, чтобы листья, даже засыхая, оставались мягкими и плотными наподобие животной кожи.
— О, надо же! Дракон? — воскликнул Ксаарз, бесшумно проникнув в бывшую берлогу, теперь больше похожую на пещеру. Пахло сырой землей, копотью, неровные стены были опалены огнем. На черноте особенно ярко выделялись змеящиеся зеленые побеги и длинные белесые корни, тянущиеся к незваному гостю, чтобы оплести покрепче и по возможности удушить.
Дракон оказался не слишком крупный, примерно с корову размером, если, конечно, не считать длинного тонкого хвоста, «лебединой» шеи и не учитывать размах изящных перепончатых крыльев. Попутно огрызаясь на ожившую шуструю зелень, ему удалось разрыть нору, увеличив логово под себя. Хозяин Леса еще на подходе подивился, что снег почернел от выброшенной свежей земли, кучками, комьями и вроссыпь разбросанной вокруг лаза в берлогу.
— О, надо же! Эльф? — в тон ему пророкотал гость. Правда, вместе с чистосердечным удивлением в голосе крылатой ящерицы звучало куда больше раздражения и усталости. Похоже, он пытался устроиться здесь на ночлег или даже на зимовку, но решительно воспротивившиеся этому колючки и зеленые плети ужасно мешали улечься и отдохнуть.
— Я полагал, драконы вымерли, — пояснил своё удивление Ксаарз.
Он бесстрашно прошел дальше, приблизился к дракону на опасное расстояние, так что даже растениям стал ясен риск. Корешки и плети потянулись к хозяину Леса, словно собирались его удержать от безрассудного дружелюбия, а желательно и вытолкать наружу, на холод. Однако Ксаарз не обратил внимания на такие «уговоры» и не дал утянуть себя за одежду. Вместо этого сбросил с плеч мешающий плащ и завесил им выход, чтобы закрыть от ветра и начавшегося снегопада. Плащ моментально «прижился» на новом месте, выбросил во все стороны побеги, вцепился в земляные стены, пол и потолок, выпустил новую зеленую листву, от которой приятно запахло свежестью и весной.