Вода закружилась и потащила меня назад. Теперь она стала гораздо глубже, мне по пояс. Мне с ней не справиться. Я повисла на руке Уильяма и заплакала. Он склонился ко мне.
— Залезай на спину. Я тебя понесу.
Руки и ноги у меня совсем закоченели. Я еле влезла ему на спину и обхватила руками шею. Он согнулся, пробираясь через потоки воды. Мы шли по дороге, только теперь она превратилась в реку. Несколько раз Уильям поскальзывался, падал на колени, и моя голова оказывалась в холодной воде. Я понимала, как ему тяжело. Он шёл всё медленнее. А если мы туда не дойдём?
Впереди по воде шлепали ещё какие-то смутные тени. В темноте не разобрать, кто это. Может, среди них идёт Ма, чтобы нас забрать?
— Ма, Ма! — громко завопила я, чтобы она могла услышать сквозь шум ветра и рёв воды. Но никто не остановился, не повернулся к нам. Тени исчезли.
Я больше не понимала, где мы. Церковь ведь недалеко, почему мы до сих пор не дошли туда? Может, сбились с пути? Дождь лил так сильно, что глаза толком не открыть. Я всматривалась в темноту. Впереди блеснул слабый свет. Он будто плыл в высоте, исчезая в потоке дождя и появляясь снова.
Уильям опять чуть не упал.
— Придётся тебе... слезть... я больше не могу... нести...
Я не могла расцепить замёрзшие руки, но он снял их со своей шеи, и я соскользнула вниз, в ледяную воду. Он крепко схватил мою руку.
Чёрная маслянистая вода доходила мне до подмышек. Идти было ужасно тяжело. Ноги замёзли так, что почти не слушались.
— Я не могу... Уильям... я не могу идти.
— Можешь... Гляди, вон уже ограда кладбища. Тебе надо только добраться до этой стены... и всё. Идём.
Он потащил меня за собой. Что-то с силой ударило меня сбоку, сбило с ног. Я упала навзничь, голова нырнула под воду, я захлёбывалась и не могла подняться на ноги. Уильям ещё держал мою руку, но вода тащила меня от него. Казалось, моя рука сейчас сломается.
— Держись за меня! — кричал Уильям, но я не могла. Я чувствовала, как с руки соскальзывают его пальцы, а мои, с перепонками, никак не сжимались.
— Помогите! — крикнул Уильям. — Я не могу её удержать.
Я не хотела больше сопротивляться. Было холодно. Может, я превращалась в лягушку или в русалку. На ногах появились перепонки, как на руках, и я поплыву по реке, к морю, к отцу. Я больше не слышала Уильяма, только странный грохот. Я всё глубже погружалась в воду.
Что-то тяжёлое зашлепало по воде позади. В следующую минуту меня подхватили толстые волосатые руки, я закашлялась, из меня потоком полилась вода.
— Я поймал её, парень, — кузнец Джон внёс меня в церковь.