Бывшему трактирщику из Сеговии, хотя тот тоже дорожил клинком своей драгинассы, не надо было повторять дважды, и он принялся рубить пассифлоры, осыпавшие его настоящим дождем красивых цветков.
Хватило нескольких минут, чтобы открыть проход в этой массе зелени, причем индеец, вооружившись дубинкой, по мере сил помогал ему. Соорудив нечто вроде гнезда, устеленного свежайшими травами, они позволили себе передохнуть.
— Собачий край, где невозможно даже спокойно переварить черепаший деликатес, — сказал дон Баррехо, падая на травяную подстилку. — Дело кончится тем, что в Панаму я вернусь тоньше гвоздя…
— Но с грузом золота, — усмехнулся Де Гюсак.
— Дружище, да у меня еще нет в кармане ни одной крупицы золота. А у нас на горбу висит серьезное дело, с которым надо бы поскорее разделаться, и об этом я постоянно думаю.
— Восемь высадившихся испанцев? — спросил Мендоса.
— Если они тоже вооружены аркебузами, то нам придется невесело, дружок.
— Собачьего лая не слышно, — сообщил индеец, не пропускавший ни звука.
— A-а… Ты уже подглядел… — удивился дон Баррехо. — Поразительный человек!..
— Не слышно собачьего лая, — повторил сын лесов.
— Тогда они будут иметь дело с нами. Если они задержатся здесь, то вечером у нас может быть их шлюпка. Но я хотел бы точно знать, высадились они или потерпели крушение.
— Это я беру на себя, — вызвался индеец. — Мне нечего бояться этих людей; мои племена не воюют с белыми людьми.
— Иди, мастер Провидение, — сказал грозный гасконец. — Ты становишься час от часу все более ценным человеком.
Индеец бросился через пальмовые заросли и бесшумно исчез, а трое авантюристов осторожно пробирались то к одному рукаву Маддалены, то к другому. Испанцы, должно быть, пристали к берегу, потому что на реке никаких обломков лодки не было видно; течение уносило вдаль только стволы деревьев да огромные сплетения корней, образовывавших своеобразные плоты.
— А если среди них маркиз де Монтелимар? — задал себе вопрос дон Баррехо, покусывая седые усы. — В таком случае дело о сокровищах было бы закрыто.
Индеец отсутствовал не больше часа; к лагерю он прибежал, словно его преследовали. Трое авантюристов сразу же схватились за свои аркебузы, опасаясь атаки.
— Что там? — спросили они в один голос.
— Испанцы высадились, — ответил краснокожий.
— Совсем не обязательно было бежать, — сказал дон Баррехо.
— Меня преследовали.
— Кто-то из этих людей?
— Да, белый человек.
— Значит, тебя раскрыли? — спросил Мендоса.
— Нет, сеньор. Возможно, у человека, приближавшегося ко мне, было намерение обследовать остров или просто пострелять.