У Де Микелиса была дурная привычка погрязать в деталях. Сандра поторопила его:
– И что ты узнал?
– Мой друг с ним лично незнаком, но, когда он работал на Интерпол, слышал, что Шалбер – крутой. У него мало друзей, он из тех, кто работает в одиночку, что не нравится начальству. Но этот следак добивается результатов. Строптивый, со скверным характером, но, по общему мнению, честный. Ото всех сторонится: два года назад проводил внутреннее расследование по нескольким эпизодам коррупции. Излишне говорить, как это испортило ему репутацию, но все-таки он прищучил группу своих, которые кормились за счет наркоторговцев. Просто рыцарь без страха и упрека!
Ироническая, намеренно преувеличенная хвала Де Микелиса заставила ее задуматься. Что подтолкнуло такого следователя заниматься пенитенциариями? Действительно, если судить по послужному списку, Шалбера больше должны были интересовать такие случаи, в которых несправедливость бросалась в глаза. Зачем со всей яростью преследовать священников, которые делают полезное дело и в конечном итоге никому не вредят?
– Ты сам, инспектор, что думаешь об этом Шалбере?
– Если верить услышанному, создается впечатление, что это упрямый осел. Но я бы сказал, что на него можно положиться.
Слова Де Микелиса успокоили Сандру.
– Спасибо, буду иметь в виду.
– Если я тебе еще понадоблюсь, звони.
Сандра нажала кнопку сброса и, приободренная, снова ринулась наперерез ветру, этой невидимой реке.
Пьетро Дзини дал ей на прощание загадочное напутствие. Тем не менее посещение музея душ чистилища нельзя было отложить. Сандра не знала, что ее там ждет, но была уверена, что правильно поняла слова незрячего полицейского.
Там что-то было, и ей следовало это увидеть. Немедленно.
* * *
Через несколько минут она очутилась перед входом в церковь Сакро-Куоре дель Суффраджио. Неоготический стиль сразу же напомнил ей о Миланском соборе, хотя здание и было построено в конце девятнадцатого века. В церкви заканчивалась вечерня, проводился обряд крещения с возжиганием свечей. Народу было немного. Ветер грохотал створками дверей, задувал в щели, свистел в приделах.
Сандра разглядела стрелку, указывающую путь к музею душ чистилища, и направилась туда.
Она сразу обнаружила, что речь идет о собрании странных реликвий, числом около десятка: все они поместились в единственной витрине, расположенной в коридоре, который вел в ризницу. Ничего более. Предметы, хранившие следы огня. Между ними – старинный молитвенник, открытый на странице, где отпечаталась тень пятерни, которая, как гласила табличка, принадлежала покойнику. Знаки, которые в 1864 году оставила на наволочке страдающая душа умершей монахини. Следы, запечатлевшиеся на облачении матери аббатисы, которую в 1731 году посетил дух священника.