Мертвый плакал.
На этот раз он не включил лампу, стоявшую у кровати. Не нашарил фломастер, чтобы добавить к надписям на стене мансарды на улице Деи Серпенти новую деталь. Он лежал молча, в темноте, пытаясь осмыслить то, что видел во сне.
Выстроил в логическую цепочку последние штрихи картины, которая воссоздавалась каждую ночь; картины того, что произошло в Праге, в гостиничном номере.
Разбитое стекло. Три выстрела. Левша.
Расположив их в обратном порядке, наконец разгадал тайну. Последними словами Джеремии Смита были: «Граница между добром и злом – зеркало. Загляни в него – и постигнешь истину».
Вот почему он терпеть не может смотреться в зеркало. Два выстрела: один в него, другой в Девока. Но убийца не был левшой. Он отражался в зеркале. Первая пуля попала туда.
Третьего не существовало. Они были вдвоем.
Маркус догадался об этом после того, что случилось в отделении интенсивной терапии больницы Джемелли, когда он выстрелил без малейших колебаний. Но уверенность пришла во сне, когда он снова увидел, чем все кончилось. Он не знал, зачем приехал в Прагу и почему там оказался его учитель. Не помнил, о чем они говорили и что сказали друг другу.
Маркус знал одно: несколько часов назад он убил Джеремию Смита. Но и прежде он совершил нечто подобное: застрелил Девока.
* * *
На рассвете дождь снова обрушился на Рим, очищая улицы от ночной тьмы.
Маркус, блуждавший по улочкам квартала Регола, укрылся под портиком. Посмотрел на небо: непохоже, что дождь скоро прекратится. Маркус поднял воротник плаща и отправился дальше.
Дойдя до улицы Джулия, вошел в церковь. Он никогда здесь не был. Клементе назначил ему свидание в крипте. Спускаясь по каменным ступеням, Маркус вдруг понял, что это место особенное. Подземное кладбище, катакомбы.
До того как Наполеон своим декретом постановил, что, из соображений гигиены, мертвецов должно хоронить вдали от живых, при каждой церкви имелось кладбище. Но то, где сейчас находился Маркус, отличалось от прочих. Вся утварь – канделябры, украшения и скульптуры – была сделана из человеческих костей. Прихожан, погружавших пальцы в святую воду, встречал вделанный в стену скелет. Кости были рассортированы в анатомическом порядке и аккуратно разложены по нишам. Тысячи и тысячи костей. Но место это производило не столько зловещее, сколько гротескное впечатление.
Клементе, заложив руки за спину, склонился к надписи под грудой черепов.
– Почему здесь?
Товарищ повернулся к нему:
– Я прослушал сообщение, которое ты оставил вечером в голосовом почтовом ящике, и это место показалось мне наиболее подходящим.