Она проследовала мимо них по лестнице.
Эмма потрясенно смотрела ей вслед, потом повернулась к Дэну.
— Какого черта ты тут устроил? — выпалила она. — Как это, по-твоему, называется?
— Надо поддерживать имидж. — Он пожал плечами, будто не сделал ничего плохого.
Значит, поцелуй, превративший ее в растаявшее желе, всего лишь часть роли? Еще несколько минут назад ей казалось, что она растворится в горячем море чувств. Но ему совсем не нужно знать об этом.
— Не думаю, что стоит повторять такие сцены. — Она старалась дышать ровно.
— Хочешь сказать, мои поцелуи не дотягивают до стандарта? — Дэн сверлил ее взглядом, улыбаясь уголками губ и краешками глаз.
Эмма почувствовала, что краска заливает ее с головы до ног, поцелуи выше всяких похвал.
— Конечно, я этого не говорю.
— Тогда что ты имела в виду? — Дэн смотрел с простодушным удивлением. Потер губы пальцем, будто хотел снова ощутить ее вкус.
Она аккуратно пригладила волосы, словно идеальный порядок на голове — гарантия порядка во всем остальном.
— Я имела в виду, что мы должны держаться друг с другом более спокойно. Ну, ты понимаешь. Как пара, отношения которой уже устаканились. — Эмма пожала плечами, пульс наконец вернулся в норму. — Я понимаю, ты ведешь себя сообразно своему опыту. Когда у тебя последний раз были отношения, которые могли бы называться влюбленностью? Ты знакомишься, чтобы почти сразу же расстаться. И пропускаешь то, что должно заполнять середину.
Дэн засмеялся, удивленный таким поворотом дела.
— Ты сама дала мне сто очков вперед, задумав сцену нашего «разрыва», хотела облить меня шампанским. Не понимаю, что тебя теперь не устраивает.
Что она могла ответить? Что от его поцелуя у нее ослабели ноги?
— Смысл нашего спектакля в том, чтобы не дать родителям поставить Адама в неловкое положение. А сейчас они действительно правы, советуя нам вести себя прилично. Мне кажется, в этом ребячестве мы зашли дальше, чем надо.
Эмма двинулась по лестнице.
— Ну вот, испортила все удовольствие, — бросил вслед Дэн, заставив ее снова покраснеть с головы до ног.
Когда, миновав широкие двойные двери, они вышли на каменную террасу, Эмма, как никогда остро, ощущала его руку, деликатно поддерживавшую ее за спину. Казалось, из руки исходят вспышки, томительный жар которых мигом распространялся по спине. Сознание снова и снова прокручивало сцену поцелуя, отчего она чувствовала себя совершенно сбитой с толку.
К счастью, реальность не заставила себя долго ждать, явившись в ярком образе Адама.
Терраса тонула в неярком свете аккумуляторных фонарей, стоявших на столах, и точечных светильников, закрепленных на каменной балюстраде. Расположившиеся с одной стороны музыканты наигрывали что-то веселое, хотя никто из гостей не танцевал, поскольку все толпились в центре террасы.