Пока остальные хихикали над моей шуткой, Томми незаметно постучала меня по коленке и шепнула:
– Слушай, можно взять на часок твою «Викки»?
– Конечно.
Доев пирог, Томми попрощалась, и мы вместе вышли из дома. Уже стемнело, солнце давно зашло, и на небо поднялась луна. Подойдя к машине, я забрал с заднего сиденья кейс Мэнди и свой блокнот.
– Ну вот, можешь ехать.
Томми взяла меня под руку и, привстав на цыпочки, шепнула мне прямо в ухо:
– А она хорошенькая!
– Она – помощница окружного прокурора, – возразил я. – Ей поручили дело мальчика, о котором я должен написать статью. Кто знает, может быть, в этом кейсе она носит пистолет.
– И все равно она хорошенькая.
Я покачал головой.
– В последнее время у меня немного барахлит сцепление, так что будь осторожнее.
Томми кивнула, ловко закрутила волосы в «конский хвост» и, сев за руль, медленно поехала по подъездной дорожке по направлению к шоссе. Проводив взглядом задние огни «Викки», я вернулся в кухню.
Мэнди стояла у раковины в фартуке Лорны; ее руки были по локоть в мыльной пене. Дядя за столом спокойно допивал кофе. Увидев меня, он кивнул.
– Сейчас она закончит, и ты можешь отвезти ее домой, Чейз.
Мэнди аккуратно сполоснула тарелку и поставила в сушку.
– Если судья Такстон примет решение в нашу пользу, – сказала она дяде, – это можно будет устроить уже завтра, во второй половине дня.
Чтобы отвезти Мэнди домой, я позаимствовал дядин катафалк. Сидя на переднем сиденье, Мэнди критически оглядывала салон. Наконец она хмыкнула.
– Я всегда думала, что моя первая поездка в одной из таких машин станет и последней.
– Ну… – Объезжая очередную рытвину, я съехал с обочины и, в считаных дюймах разминувшись со стволом дерева, вернулся с травы на грунтовку. – Это ты просто не видела, как я ее вожу.
– Твой дядя… он действительно ездит на этом старье?
– Да. Это у него юмор такой.
– Ничего себе юмор! Над чем же он смеется?
– Главным образом – над своим прошлым. Беспокоиться о том, что думают о нем люди, дядя перестал уже много лет назад.
В двух кварталах от Мэйн-стрит, недалеко от причалов, где пахнет креветками, рыбой и слышны крики чаек, находится «Килройз» – старый магазин армейских товаров, который обслуживает главным образом туристов. Наполовину музей, наполовину торговое предприятие, «Килройз» обставлен точь-в-точь как полевой командный пункт времен Второй мировой войны. Особенный колорит ему придают несколько «Виллисов» и настоящий танк «Шерман» перед входом, а также с полдюжины радиостанций разных моделей и свисающие с потолка камуфляжные сети. Продается здесь буквально все, начиная от противоосколочных бронежилетов, снарядных гильз и немецкого шерстяного белья и заканчивая полными комплектами доспехов для рыцарей и их лошадей. Торгуют здесь также сувенирами и коллекционными фигурками. То, что мне было нужно, я увидел в оконной витрине, поэтому я зашел внутрь и уже через пять минут снова сидел за рулем с покупкой.