Когда мокрый взъерошенный Андре ввалился в дом, молодежь заканчивала с ужином. На столе красовались остатки пиршества, которое приготовила мадам Дюмон для выздоравливающей дочери. Доктор сбросил плащ на руки подоспевшему Лу и сел ближе к огню. Слуга поспешил закрыть ставни, а девушки принялись хлопотать. Одетт подбросила дров в очаг, после чего занялась ногой незадачливого путешественника. Колено после быстрой ходьбы распухло и болело неимоверно. Кларис налила ему вина в чистый кубок, придвинула тарелку с самыми лакомыми кусочками и принялась чистить плащ.
Час был поздний; Андре начинал клевать носом. Закончив с ужином, он подлил себе вина и уселся ближе к очагу. Девушки скоро ретировались в свои комнаты. Лу передвинул свой табурет, чтобы сесть напротив хозяина, и уставился на него в ожидании новостей. Тот от усталости не обращал на слугу ни малейшего внимания. Наконец, юноша не выдержал:
– Простите, конечно, только терпежу никакого! Целый день с этими дурехами тут сижу, чуть умом не тронулся. Другой раз уж с собой меня возьмите. Как Дидье-то с вами обращался, не надул с деньгами?
– Лу, – с улыбкой ответил Андре, – Просто дайте мне немного прийти в себя.
– Конечно, отдыхайте… Вот мне без вас скучно было. Эти дуры как сороки: трещат целый день – а мне и слова вставить не о чем. Все ерунда какая-то…
Судя по неуемному красноречию, слуга намолчался за день в женской компании. Андре отнесся к этому с пониманием и решил дать парню выговориться. В конце концов, ему это бурчание не мешало и даже забавляло, развеивало неприятный страх перед стихией, вызванный непогодой.
Доктор воспользовался моментом и обдумывал, что же он расскажет слуге. Старый хозяин, судя по отчету лавочника, не только положил для Лу крайне низкое жалованье, но и штрафовал его при всяком случае. От находившегося в разъездах купца деньги приходили в Кавайон нерегулярно, и суммы были крайне скудными. В итоге мадам Дюмон получала жалкие гроши, которых не хватило бы и на самое скудное пропитание. Об этом доктор и решил рассказать. Может быть, поданная под нужным углом история смягчит сердце Лу и изменит его отношение к Тибо. Андре красочно опишет доброту и рассудительность старосты, которые подсказали ему предложить вдове работу.
Грохот волн снаружи становился тише, а вскоре вовсе умолк. Тем временем и красноречие слуги иссякло. Он вновь с нетерпением уставился на Андре, и тот, вздохнув, начал рассказывать. Андре поведал слуге о своей поездке, умолчав о некоторых подробностях, непосредственно касающихся его матери. Доктор попытался как мог донести до юного великана, что его мать оказалась в очень трудном финансовом положении из-за скупости, а то и нечестности покойного Греньи. Он с удовлетворением отметил, как загорелись глаза парня.