Донован молча следил за перемещениями хозяина.
Только Стивен Айвз оказался рядом, чтобы помочь ей, проклятый благородный лорд Айвз. Неудивительно, что она решила выйти за него.
Томас еще раз взглянул в зеркало. Может ли он быть уверен? И прочел непоколебимую решимость в своих глазах.
– Я должен увидеть ее, – проговорил он. – Мне надо знать.
– Увидеть кого? – забеспокоился Донован. – Знать что? Ты меня пугаешь.
Но Томас уже открыл сундук и стал доставать оттуда вечерний костюм, разбрасывая остальные вещи. Отыскав все необходимое, он принялся быстро переодеваться.
– Если она любит его и велит мне уйти, я уйду, черт бы побрал все на свете. Но я должен сказать, что люблю ее и никогда не помышлял бросить ее в таком положении.
Донован встал, тяжело опираясь на костыль, и начал помогать.
– Не надо устраивать такой погром. – Он сам нашел жилет и помог Томасу его надеть, после чего завязал ему галстук. Он расправил фрак, и Томас надел его, от нетерпения не попадая в рукава. – Я никогда не видел тебя таким, – сказал Донован, – тем более из-за женщины. Это княгиня? Костов всадит тебе пулю между глаз, если ты явишься в такое время. Подожди до завтра.
– Завтра будет поздно, – отмахнулся Томас. – Она будет уже замужем.
Он скосил глаза на часы. Девять вечера. Вот-вот начнется бал, посвященный ее помолвке. Айвз пригласит невесту на первый танец. Конечно же, вальс. Он будет улыбаться, смотреть ей в глаза, в танце увлечет ее на террасу под звезды и поцелует.
– Черта с два, – процедил сквозь зубы Томас и схватил плащ.
Томас вошел в бальный зал, не дожидаясь, когда о его прибытии объявят, и сразу увидел Джулию. Она стояла среди гостей и улыбалась. Он сразу начал проталкиваться к ней. На ней было светло-голубое платье, единственным украшением стало лаконичное жемчужное ожерелье. Она выглядела потрясающе, став еще красивее, чем он запомнил ее на том, первом балу.
Жизненный опыт и материнство добавили величия ее красоте. Томас снова почувствовал укол вины. Он должен был оберегать ее.
Когда Томас подошел, оркестр как раз заиграл первые такты вальса.
– Это мой танец, – твердо сказал он тоном, не допускающим возражений.
Она взглянула на него с удивлением, вежливая улыбка исчезла, но Джулии ничего не оставалось – только подчиниться.
– Что ты здесь делаешь? – тихо спросила она.
Ее взгляд метался по комнате, опасаясь осуждения гостей. Томас не видел Айвза. Впрочем, он и не искал его. Он видел только Джулию. И не мог отвести глаз. Он вдыхал запах ее духов, чувствовал тепло ее тела. Любовь еще сильнее, чем физическое желание, пронзила все его существо.