— Я здесь. Я никуда не уйду.
Он сделал глубокий прерывистый вдох:
— Спасибо, детка. Спасибо тебе.
Его тело было слабым от лекарств, которые он принимал, он поднял руку и нежно вытер мои слезы. Я попыталась улыбнуться ему, хотя бы слегка, но не очень преуспела в этом.
А вот он улыбнулся. Подарил мне одну из своих лучших улыбок. Усталую, но все же улыбку.
— Боже, — прошептал он. — Я так сильно люблю тебя, Майя. Так сильно любил.
— Пап, ты начинаешь меня пугать. Пожалуйста, давай я кому-нибудь позвоню.
— Ты не доверяешь своему отцу? Разве я не могу просто сказать, что люблю свою маленькую звездочку?
— Конечно, можешь, — сдавшись, сказала я.
Знала, он не послушает меня, поэтому и смирилась. Пусть даже мое сердце кричало сделать хоть что-нибудь, мне пришлось дать ему то, что он хочет.
— Хорошо. Это хорошо.
— Я тоже люблю тебя, папа, — прошептала я.
— Знаю, детка, — прошептал он, все еще улыбаясь. — Ты поедешь в Нью-Йорк... после?
— Поеду. Не хочу, но ради тебя поеду.
— Не будь такой. У него были свои причины держаться в стороне, подальше от меня, ты же это знаешь. Он думает, что я выбрал твою маму вместо них.
— Ему следовало смириться с этим. Он должен был ответить на твои звонки или просто открыть одно из писем, вместо того чтобы отсылать их обратно. Я не испытываю к нему симпатии и никогда не буду, и ты знаешь это.
Он открыл рот, чтобы возразить, его лицо погрустнело, но я опередила его:
— Знаю, знаю. Я буду себя хорошо вести.
— Он семья, — просто сказал он, и я кивнула.
Мне все равно это было не по душе, но я бы сделала все, о чем бы он меня ни попросил.
— Ну, как дела с твоим таинственным парнем? — спросил он ни с того ни с сего.
— Пап, — вздохнула я, — я тысячу раз говорила, никого у меня нет. У тебя просто паранойя. — У меня был парень, но об этом не стоило говорить отцу. Я не чувствовала, что наши отношения с ним были нечто особенным.
— Стоило попытаться. Я бы хотел, чтобы он был, Майя. Я бы очень хотел встретиться с ним. Выполнить свои отцовские обязанности и устроить ему взбучку. Не знаю, может быть, спросил бы о его намерениях насчет тебя?
Я рассмеялась, подарив ему ту улыбку, которая нравилась ему больше всего:
— Ты не смог бы устроить ему веселую жизнь, даже если б захотел. Вероятно, ты был бы счастлив, что я наконец нашла кого-то, и быстренько выдал бы меня замуж, пока он не передумал.
Он взял меня за руку:
— Не раньше чем удостоверюсь, что он любит он тебя так же сильно, как люблю я. Не раньше этого.
— У тебя довольно высокие стандарты, папа.
— Пообещай, что ты возьмешь себя в руки и будешь счастлива.