– Это должно было быть здорово, – сказала я. – Сценарий был фантастическим. Но была какая-то история, связанная с писателем и режиссером, которая, как я думаю, и отпугнула большинство закаленных и наиболее квалифицированных актеров. Я понятия не имела, пока не стало слишком поздно, и репетиции уже начались. Думаю, единственное, что после всего этого оказалось приятным, так это то, что он полностью зациклился на отмене оставшихся спектаклей. Все это время и усилия были впустую потрачены на репетиции, ну, а после спектакля они закрылись.
– Нет ничего плохого в неудаче, Лия. Это случается, ты учишься на этом и двигаешься дальше.
– Все это говорят! – взорвалась я. – Это просто жизненный опыт. Никто не будет помнить об этом. У тебя хорошо получилось, и это все, что имеет значение. Может хоть кто-то, пожалуйста, просто согласится со мной, что сейчас жизнь превратилась в отстой? Для меня это должно было стать большим прорывом, и тогда я узнаю, что получила свою роль только потому что все, кроме меня знали, что это будет полный провал. Я чувствую себя идиоткой.
– Ты читала обзоры, Лия? – Спросил папа.
Я кивнула.
– Только один, – по его взгляду я поняла, что мне придется выложить всю правду. – Хорошо, я прочла пару первых пунктов и на большее меня не хватило. Это было жестоко, папа.
Я чувствовала, что слезы опять накатывают, как в то раз, когда я впервые читала отзыв рецензента о пьесе. Я была там, я была частью этой катастрофы, я знала что этим все и закончится, и должна была быть к этому готова.
– Ну, как твой отец, я разыскал каждый обзор пьесы. Их было четыре, в разных газетах и на веб-сайтах. Знаешь, что у них общего?
Я покачала головой и провела пальцем, чтобы вытереть влагу, собравшуюся в уголках глаз.
– Готова поспорить, они сказали, что это полный отстой.
Он засмеялся.
– О, да. Это была общая тема. Но все они также говорили, что могло быть гораздо хуже. Что если бы не лидерство женщины, Лии Аллен сыгравшей роль Энни, тогда это было бы абсолютной катастрофой.
Я прислушалась.
– Они это сказали?
– Слово в слово, – он улыбнулся. – Каждый раз, когда кто-то выкапывает и читает обзор пьесы, они получают отчет о том, как блистательна ты была, несмотря на окружающее тебя дерьмо.
– Папа! Ты не должен говорить «дерьмо», – взять например нас со Стеф, которая пока мы были маленькими, все время говорила, что плохие слова были ее способом сохранить наш язык настолько чистым насколько возможно, и я никогда не этого нарушала.
– Прости, тыковка. Дело в том, что я не думаю, что это изменит вас так сильно, как вы думаете.