- Не сомневаюсь, - тётя грустно улыбнулась. Уна сжалась, ожидая продолжения, но она ничего не добавила.
Хочет, чтобы она сама?
- Мама... Мне показалось, что это её разозлило.
- О да. И снова ничего удивительного.
- Он ей тоже не нравился, да? - Уна опустилась на пятки, утопая в мягком ковре. И смотрела на тётю снизу вверх, убеждая себя, что ей совершенно не страшно. - Как и дедушке?.. Каким он был? Я хочу знать.
- Был? - тётя скрестила руки на груди. - Кто сказал тебе, что он мёртв? Лично я не хочу в это верить. Ни за что не поверю, пока не получу доказательств.
- Не отвечай вопросом на вопрос! - взмолилась Уна. От того, что она говорила шёпотом, мольба звучала довольно смешно; ну и пусть. Лучше быть смешной, чем с серьёзным видом барахтаться во вранье. - Пожалуйста. Я хочу знать правду.
Теперь в глазах тёти проступило сочувствие. И ещё - проницательность, которая всегда немного пугала Уну. Почти магическая проницательность. Тёте Алисии не нужен был Дар, чтобы догадаться о чём угодно.
- Ты говорила о нём с Даретом, да? - Уна кивнула. - Недавно?
- Перед отъездом.
- Понятно, - тётя рассеянно потянула себя за локон, выбившийся из тугого пучка; тот змейкой скользнул ей на плечо. - И брат послал тебя ко мне. Не очень-то великодушно, - она хмыкнула, - но, наверное, правильно... Знаешь, Уна, мне столько лет приказывали молчать об этом, что сейчас непривычно открывать рот. Мне словно язык вырезали. Тебе знакомо это чувство, ведь так?..
Уне сдавило горло. Она провела рукой по голубой ткани платья. В вышине над замком резво перекрикивались стрижи. Слишком нормальный и светлый день, чтобы ворошить столько темноты сразу.
- Так расскажи мне. Нас никто не слышит... кроме Альена, - звучало двусмысленно; Уна тряхнула головой, чтобы прогнать наваждение. Всякий раз, когда она произносила это имя, её охватывал нездешний холодок. - По-моему, я должна знать - а если он жив, и подавно. Всё-таки он мой дядя. Отец только сбил меня с толку своими недомолвками.
- Нет, давай-ка сначала ты, - со смешком предложила тётя - так, будто Уна снова была ребёнком и они играли в замысловатую игру. Иногда Уне казалось, что ни одна из игр на самом деле не осталась в прошлом. - Прежде чем просить откровенности у других, изволь сама быть честной, Уна. Так тебе знакомо это чувство или нет?
Уна опустила глаза. Ну вот и всё.
- Савия. Она рассказала тебе?
- Не она, а Эвиарт. Он пришёл ко мне из крыла для слуг вчера, после ужина, - младенец причмокнул губами во сне, и тётя с новой блаженной улыбкой наклонилась к колыбели. - И рассказал. Не знаю уж, почему мне, а не Море или Горо... Возможно, потому что меня он меньше боится, - улыбка из блаженной превратилась в лукавую. - Без оснований, надо сказать.