Укрощение красного коня (Яковлева) - страница 30

– А я как увидела, ты свет запалил, так и кинулась, – шепотом сообщила Паша, просунув голову. – Ну, думаю, значит, вернулся. А ты иди. В угол свой. Иди, – отпустила она тощую женщину.

– Паша, это кто? – шепотом спросил Зайцев, чувствуя некоторую дурноту – то ли от поганого пива, выпитого в компании Кольцова, то ли от усталости, то ли оттого, что сегодня толком не ел. А больше всего оттого, что утренний бред с нанятой ему кухаркой этим вопросом как бы замкнулся в рифму. Весь день был бредовым.

– У меня уже есть кухарка, – все-таки заметил он. Зайцев ценил абсурд.

– А это… Она это, того, – на миг замешалась Паша, но нашлась: – Она нянька.

Сон слетел с Зайцева.

– Паша, ты что, офонарела? Какая еще нянька?

– Жить она у меня в углу будет. А плати ей копейки, она и рада, чего? Сущие копейки.

– Ты наняла мне кухарку. А теперь – няньку?!

Зайцев почувствовал, что даже для любителя абсурда это чересчур.

– Паша, что происходит? – совершенно серьезно спросил он.

И увидел в глазах Паши что-то новое.

– Я не знаю, – просто ответила она. И добавила раздельно, с ужасом – или так только показалось ему после всех событий дня: – Я не знаю.

Зайцев махнул рукой. Завтра, все завтра. При свете дня и разума. В ответ ему махнула закрывающаяся дверь. Стащил пиджак. Соскользнули на пол брюки. Он не помнил, успел ли выпростать из сорочки руки, – повалился на бок и уснул.

Нагреть воду для чая или кофе – да и просто кипяток годился бы – он все равно не успевал. Зайцев пустил струю тише, попил из-под крана. Вода отдавала типичным ленинградским привкусом. Не важно, лишь бы не бурчало в желудке, пока доберется до столовки.

Выкатился из ванной, роняя капли. Очередь из соседей ответила недовольными взглядами. Хмурых, неразговорчивых по утру лиц прибавилось.

– В обход влезать – красиво? – подал голос кто-то, но больше для порядка.

– Спешу, граждане дорогие соседи, прошу извинений. Служба.

В ответном бурчании расслышал только «знаем» и «утро». Предположительно доброе.

Вытираясь на ходу, Зайцев быстро прошел по коридору. Выпитая вода не помогла, есть все равно хотелось. Решил, что хлеб прихватит из комода. Сунет в карман, по дороге разберется. Оставалось только натянуть пиджак. Распахивая дверь, он сорвал с шеи полотенце. И очумело уставился. На стуле – выпрямившись, чтобы не касаться висевшего на спинке пиджака, – сидела одна из вчерашних незнакомок.

Она не охнула, не вскрикнула, не встала. Только смотрела круглыми глазами на худом лице. Волосы в узел. Большие руки лежали на коленях, покрытых ситцевой юбкой. На плечах косынка.