Устроила логово.
Снимала дань, когда с бродяг, которым случилось заночевать в месте тихом и безобидном, когда с селян… может, и не жировала, но на поддержание облика хватало.
Ричард вытер сапог о землю.
Вот к чему он не сумел привыкнуть, так это к черной жиже, заменявшей нежити кровь. Была она вонюча и на редкость въедлива…
…когда дамочка, всхлипнув, поднялась из-за стола, он проводил ее взглядом.
— Доволен? — поинтересовался Грен, облизывая вилку.
— А что я?
Ричард удивился вполне искренне. Между прочим, он вообще признаков жизни старался не подавать, хотя Боги одни знают, чего это ему стоило! Он просто сидел и наблюдал, как она накрывает на стол… фарфор, салфеточки. Свечи его, между прочим, на крысином жиру топленные, по серебрушке за штуку! А он думал, закончились…
— Ничего. — Грен свечу задул, все же запах у них был специфический, пусть его и старательно заглушали травами. — Ты ее довел!
— Да я ни слова не сказал!
— Оттого телега запела, что давно дегтю не ела… И вообще… она не отсюда.
— Откуда?
— Издалека явно. — Тихон махнул рукой, и остальные свечи тоже погасли. И правильно, нечего чужое добро попусту изводить. Или она собиралась провести тайный, неизвестный Ричарду обряд? — И аура у нее рваная… а это нехорошо.
Это и вправду было нехорошо.
Для нежити рваная аура, что кровь для голодной волчьей стаи, почуют за милю, а то и за две… а эта дура не нашла ничего лучшего, как выбраться из защищенного дома на улицу. И Ричард со вздохом поднялся.
— Постарайся быть повежливей, — напутствовал Грен, подцепляя на вилку сочный кусок говядины.
В животе заурчало.
Живот не желал на улицу — поплачет и вернется, если не полная дура, — а желал остаться в уютном вагончике, где терпко пахло анисовым маслом и немного — крысами. За столом вот, укрытым настоящей белой скатертью… взять тарелочку.
Вилку.
И даже, Старые Боги с ним, нож, как матушка учила…
Ричард утащил кривоватый пирожок и торопливо засунул в рот. Он не отступает от принципов, он… голодный некромант мало по сути своей от голодной нежити отличается.
Дамочка никуда не исчезла.
Сидела, сжавшись в комок, и тихо всхлипывала. Вот уж не было печали. Женские слезы действовали на Ричарда, как серебряная вода на матерого упыря. И вреда вроде никакого, но бесит, бесит…
Он скользнул в тень.
Постоит вот.
На звезды полюбуется. Подумает о высоком… могли бы до города добраться и завтра с утреца прямо на кладбище… Ормс — городишко маленький, не на всякой карте Империи его отыскать удастся. И ничем-то особым ныне не примечателен. Правда, это только ныне. Некогда Ормс славился своими пасеками, а заодно с ними — свечными мастерскими, где с благословения Императора, естественно, не нынешнего, изготавливались свечи самого разного толку, от чистых восковых до особых белых, на жиру, но отнюдь не крысином.