Одна девушка, Нина, давно присматривалась к Валерию, и он чувствовал на себе ее взгляды. Чувствовал их и Никита, опасаясь, как бы отец не натворил глупостей и непроизвольно приглядывая за ним поэтому. Следил он за ним и в этот вечер. Слышал и их с Ниной разговор, когда оба, уморенные после танцев, вышли покурить на двор избы Еремея.
— Ты откуда такая взялась? — спрашивал девицу захмелевший командир.
— Из Ростовской губернии. Во время Гражданской вот сюда занесло. Отец с братом воюют, а мы вот с матерью вишь тут остались, на хозяйстве.
— А фамилия твоя как?
— Зарецкая.
Никита дрогнул — мать рассказывала, что ее бабка происходила из семьи знаменитого героя Гражданской комбрига Зарецкого, расстрелянного в годы массовых репрессий. Юноша вгляделся в черты девушки — они показались ему до боли знакомыми, напомнили самого близкого, наверное, человека, который был у него в жизни. Он уже хотел было броситься к ним, чтобы все рассказать, но вовремя остановился — алкоголь был не лучшим товарищем в деле судьбоносных откровений, потому юноша решил еще немного подождать.
На Валерия меж тем чары Нины производили буквально магическое воздействие — без слов ему казалось, что они созданы друг для друга, его, уставшего от бесконечной войны то в песках Бухары, то в степях Казахстана, манило ее тепло, близость ее нежности, ее прикосновения. В глазах ее читалось для него что-то магическое и притягательное, и ему даже казалось, что когда-то в жизни он уже встречал нечто подобное — вот только не помнил, где и у кого. Так или иначе, заглушая голос разума, находясь вдали от дома да и от времени своего, решил он поплыть по воле волн. Губы их соединились, а после Нина увлекла его куда-то далеко отсюда. Только чей-то пристальный взгляд Савонин всю дорогу чувствовал на своей спине, так и не решившись обернуться — настолько не хотелось, чтобы мгновение это прервалось или было кем-то или чем-то испорчено… Следом за ним шел терпеливый и мужественный Никита.
Узнал командир об этом позже — когда возвращался посреди ночи от Нины в казарму.
— Откуда идешь? — голос Никиты разрезал ночную тишину.
— Сам же знаешь, — отмахнулся отец.
— Поди, как и Николай, жениться надумал? Не думаешь, что сама задумка того хитреца, что нас тут держит, именно такова — чтобы обросли мы связями с этой исторической средой и никогда отсюда и не выбрались?
— Не драматизируй. Выберемся.
— Слушай, а эта девушка, Нина, никого тебе не напоминает?
— О чем ты?
— Скорее, о ком… Я так понимаю, время у тебя есть, так что послушай меня несколько минут.