- Ну, вот и ехал бы... Чего он по Москве шляется? - Мефодий заинтересовался, не понимая поведения Воронцова.
- Говорят, что в гости к купцу Коробейникову приехал. Дела купеческие вести хочет...
- Говорят, что кур доят, а коровы яйца несут, - подьячего снова перебили. - А вообще странно всё? - задумавшись, произнес Никитин и забарабанил пальцами по столу. - Ты видал его документы?
- Да,.. всё в порядке, - Степан, замахав головой в ответ.
- Всё равно... Что-то здесь не так? - дьяк повернул голову в сторону и задумчиво уставился в окно. - Как будто по воде вилами писано! Не могут людишки отказываться от бесценного клада просто так! Хитрит он, знамо дело.
На несколько минут в помещении стало тихо.
- Слушай, а когда у нас очередной смотр владельцев вотчин и поместий? - через какое-то время, думая о чем-то своем, спросил дьяк.
- Так, весной, через две недели, опосля Пасхи, - не понимая его, заморгал глазами Михайловский.
- Ещё интереснее... - опять взяв паузу, задумался Мефодий.
- А он знает о том, что в нем участвует? - сформировавшееся идея окончательно сформировалась в голове чиновника.
- Нет, не говорили. Он же во владение ещё не вступил.
- Так ты сообщи ему радостную новость... А то землицу заполучил, а от службы бегает. Непорядок, - возбужденный от принятого решения дьяк радостно встал из-за стола.
- Значит, расскажешь ему о сборах. Пусть едет к себе в деревню и готовиться к будущей военной жизни. И в назначенный срок чтобы явился, как положено: Конно, людно и оружно... А если не явиться.... Или что-то не так, - глаза дьяка зло сверкнули. - Ну, ты знаешь, что в таких случаях с ним будет.
- Кормилец, так у него не вотчина, а одно название! Одни бабы да старики с детьми малолетними. Староста недавно письмо прислал. Голод у них великий от засухи. Уже овес всей деревней едят, - попытался хоть как-то защитить молодого помещика подьячий.
- Теперь это его головной боль. А то видите ли заняться ему нечем... Ходит - бродит по городу... Клады бесценные ищет, - произнес дьяк, довольно потирая руки.
- А теперь по поводу тебя и овса...
- Слухаю правым ухом! - Степка деловито прокашлился, развернул грамоту и приготовился записывать указания начальства.
- Неслух! - дьяк вновь превратился в берсерка. - Обоими слушай! - Он вскочил, громко сдвинув тяжелый дубовый стул руками. - И зри не в оба, в три глаза. - Тебя, душу чернильную, где всё утро носит? Сколько можно ждать?