Припомнив последний разговор о ручках и ножках, я подавила смешок. Боюсь, этот разговор и стал причиной трехдневного молчания Бродяги. И Профессора. Хотя не исключаю, что с Бродягой мы просто разминулись, а Профессор, глядишь, что и оставил для меня — я же не проверяла…
Тьфу ты… Сама никак не привыкну, что эти двое — «два в одном».
Тишина. Даже за стеной, в кабинете Снегова, больше не слышны шаги.
ЛЕДИ: Привет дебоширам! Как самочувствие?
БРОДЯГА: Спасибо, добрая госпожа, по сравнению с тем, что было позавчера — превосходно.
ЛЕДИ: Поделом вам, старый бродяга! Впредь не пейте во вред здоровью. Берегите себя для ближних.
БРОДЯГА: Я, как правило, так и поступаю…
ЛЕДИ: Особенно третьего дня?
БРОДЯГА: Ох… Не добивайте, если сможете… Если уж вам без этого не обойтись тогда, конечно, добивайте.
ЛЕДИ: И не подумаю! Сами не маленький.
БРОДЯГА: Да и так уже… Примете ли вы мои извинения за все, что я позволил себе в ту роковую ночь?
ЛЕДИ: Вы, к счастью, по причинческим технинам не могли себе особенно много позволить. Вот если бы между нами не было монитора…
БРОДЯГА: Если бы между нами не было монитора, я бы не позволил себе нажраться… То есть, простите, злоупотребить. Меня, в сущности, развезло с непривычки.
ЛЕДИ: Все так говорят, милейший, абсолютно все!
БРОДЯГА: Нет, действительно, Леди, простите, а? Вы вправе потребовать сатисфакции, если захотите. Я вам ее с радостью предоставлю.
ЛЕДИ: О какой сатисфакции речь? Как вы себе это видите, голубчик? Я что же — должна теперь в отместку ваши, что ли, конечности перецеловать?..
БРОДЯГА: Ой!.. Не смею настаивать… Но отказаться тем более не смею.
ЛЕДИ: Ну нет, покладистый вы мой, этого, полагаю, не произойдет никогда.
БРОДЯГА: Никогда-никогда? Даже если в противном случае небо рухнет на землю?
ЛЕДИ: Да, неслабые у вас возможности!.. Впрочем, пусть его падает, мое, что ли, небо?
БРОДЯГА: Узнаю мою Леди. Непреклонна и нерасчетлива.
ЛЕДИ: Я, конечно, могу ошибаться, но по-моему, ваша давешняя распущенность не так уж вас и тяготит.
БРОДЯГА: Вы не можете судить. Ужасно тяготит. Другое дело, что я невольно приблизился к вам на крохотный шажок и не могу заставить себя удалиться на прежние позиции.
ЛЕДИ: Невольно?
БРОДЯГА: Хм!.. Да, был неправ! Но ведь был нетрезв. Да, уронил честь советского офицера… Ну и пусть себе валяется — моя, что ли, честь? Как выражается одна моя хорошая знакомая.
ЛЕДИ: Ваша знакомая, допустим, выражается совсем иначе. Впрочем… Вы, мой безымянный друг, похоже, и правда не совсем в своей тарелке. Может, если я по всей форме дарую вам прощение, вы переползете обратно в свою тарелку? Договоримся так: я никогда больше не напомню о вашем новогоднем разгуле, если вы не дадите мне повода. Иначе буду напоминать что ни день. А иногда и по ночам.