кухонном столе, я схватила чистые футболку и
джинсы. Они с трудом налезли на влажную кожу,
пока я второпях одевалась. Я взяла с собой нож. Мне
пришлось сдвинуть диван в сторону, чтобы добраться
до двери. Когда я посмотрела в глазок, мои руки
дрожали так сильно, что я едва могла держать нож.
Там я увидела доктора Астерхольдера в другой
одежде.
Я открыла засов и распахнула дверь настежь.
Шире, чем следовало бы женщине, испытавшей
такой день, как мой. Даже до того, как это
произошло со мной, я так не делала. Мы смотрели
друг на друга в течение тридцать секунд, прежде чем
он нашёл глазами кухонное полотенце, пропитанное
свежей кровью.
— Что ты наделала?
Я смотрела на него. Не могла ничего сказать,
к а к будто бы забыла, как это делается. Он схватил
меня за руку и сорвал ткань с раны. Именно тогда я
поняла, что доктор подумал, будто я пыталась себя
убить.
— Он не… он не на том месте, — произнесла я.
— Всё не так. — Доктор быстро моргал, когда
отводил взгляд от пореза
— Давай, — сказал он. — Давай приведём тебя
в подарок.
Я последовала за ним в кухню и скользнула на
табурет, не совсем понимая, что произошло.
Мужчина взял мою руку, в этот раз более нежно, и
перевернул её, отлепляя полотенце.
— Бинты? Антисептик?
— Наверху в ванной, под раковиной.
Он отправился разыскивать мою маленькую
аптечку и вернулся с ней через две минуты.
Я поняла, что всё ещё сжимала нож, когда
доктор осторожно разжал мои пальцы и опустил его
на столешницу.
Он не разговаривал, пока очищал и перевязывал
мою рану. Я наблюдала за работой его рук. Его
пальцы были ловкими и проворными.
— Нет необходимости накладывать швы, —
сказал мужчина. — Рана поверхностная. Но нужно
держать её в чистоте.
Его взгляд упал на кровоподтёки на открытых
участках кожи, оставленные губкой.
— Сенна, — сказал он. — Есть люди, группы
поддержки…
Я прервала его:
— Нет.
— Хорошо. — Кивнул он. Это напомнило мне о
том, каким образом мой психолог говаривал
« хорошо»,
будто
слово
было
проглочено
и
переварено, вместо того, чтобы быть сказанным. Так
или иначе, у него, казалось, оно звучало менее
снисходительно.
— Зачем ты здесь?
Он немного колебался, затем сказал:
— Ради тебя.
Я не поняла, что доктор имел в виду. Мои
мысли были так запутаны, порывисты. Я никак не
могла...
— Отправляйся в постель. Я буду спать прямо
там. — Он указал на диван, всё ещё примыкавший к
входной двери.
Я кивнула. « Ты в шоке