А только взгляните туда, в ту нишу!
Этот большой вертикальный тубус, так напоминающий серебряный дымоход и соединенный с помощью черного кабеля-пуповины с приземистым столиком, заставленным счетчиками и калибрами, — это же электронный микроскоп!
Господи боже мой! Во всем мире их всего несколько штук!
Тетушка Фелисити прямо мне заявила, что женская академия мисс Бодикот хорошо оснащена с финансовой точки зрения, и она была права.
Клянусь всеми святыми, как она была права!
Я с удивлением поймала себя на том, что облизываюсь и, кажется, даже пускаю слюни, и быстро утерла рот рукавом.
Как же я завидую девочкам по ту сторону двери! Я бы отдала полжизни, нет, всю жизнь, лишь бы оказаться среди них.
Но я не осмелилась вмешаться. Урок химии — священнодействие, и ведь вы не станете прерывать церковную службу, не так ли?
Я уже собиралась потихоньку уйти, как позади меня раздался голос:
— Что это ты делаешь, девочка?
Я резко обернулась и чуть не упала на нее. Я не слышала, как она подобралась ко мне, и причина этого была ясна: крепкие резиновые шины ее инвалидного кресла давали ей возможность перемещаться по коридорам совершенно беззвучно.
Я открыла рот, не зная, что сказать. Боюсь, что я уставилась на нее, как на зловещее привидение.
На миг мне показалось, что я столкнулась с Эдвардом Дж. Робинсоном[12]: раздражающее лягушиное лицо с толстыми губами, уголки которых опущены книзу, голова, слишком большая для коротенького тельца, черные угрожающие глаза под черными арками бровей, безжалостно уставившиеся на меня сквозь толстые стекла очков… как будто…
— Ну, девочка? Что ты можешь сказать в свое оправдание?
Я была не в силах подобрать слова. Могла только изумленно смотреть на это странное создание и ее приспособления. Полиомиелит, предположила я, но не была уверена. Как жаль, что здесь нет Доггера, чтобы поставить верный диагноз.
Инвалидное кресло было спереди оборудовано чем-то вроде полочки или столика, словно детский стульчик. Здесь были все необходимые для жизни на колесах вещи: бумага, чернила, ручка, нож для открывания писем, марки, упаковка бумажных салфеток, коробочка с леденцами для горла, спички, пачка сигарет («Свит Капрал» — та же марка, которую курит Фабиан), фарфоровая чашка с блюдцем и — невероятно — большой чайник под чайной бабой: судя по размеру, это Коричневая Бетти[13].
— Ну? Ты что, язык проглотила?
— Да, — выдавила я.
— Да, мисс Моут, — поправила она.
— Да, мисс Моут, — эхом отозвалась я.
— Я тебя спросила, чем ты тут занимаешься. Соблаговоли ответить мне, будь добра.