Этот единственно приятный запах и поманил быка. Все равно ему больше некуда было деться. Он стал торопливо обнюхивать двери сараев, искать проем, вход. Лось спешил. Опасливо оглядываясь назад, он быстро прошел вдоль ряда дощатых дверей. Ткнулся в одну, в другую… Ему казалось, что каждый миг во двор могут ворваться машины, заполнявшие город и так похожие на ту, гнавшуюся за ним в лесу.
Наконец он обнаружил широкую темную щель — одна из дверей оказалась приоткрытой. Бык просунул в нее морду. Негромко скрипнув, дверь отворилась. Уг сделал шаг в глубь сарая, осмотрелся. По углам валялись какие-то вещи, загромождавшие помещение. Но в сарае оставалось еще достаточно места, и лось, измотанный стихией и врагами, устало опустился на сухие скрипучие доски пола. Успокоение не приходило к нему. Бык понимал, что здесь, в близком соседстве с людьми, он не в безопасности. Однако изнуренному зверю — его мышцам, легким, сердцу — требовался отдых. Небольшая передышка — и его шумное дыхание стало ровным. Слух по-прежнему был напряжен. Ощущение близкой опасности напрягало чуткие нервы зверя.
Тем временем погода разведрилась. Большой Уг заметил через щели, что день посветлел, темень от плотных и тяжелых туч рассеялась. Но ненадолго — наступающая осень сильно укоротила светлую часть суток, и уже близился вечер. Бык не услышал звука шагов. Видимо, мягкая земля возле сараев скрадывала их, они сливались с общим шумом города. И только когда дверь неожиданно распахнулась и в сарай вошел человек, Уг вздрогнул и тотчас встал, быстро и мягко распрямив свое большое тело. Человек, увидев лося, на мгновение замер от неожиданности. Но только на мгновение. Отпрянув назад, он сразу захлопнул дверь и, позвякав чем-то железным, надежно запер ее.
В каждом человеке, пожалуй, еще живет тяга к охоте, древняя, уходящая корнями в глубокое прошлое. Часто без нужды он лишает зверя или птицу свободы — словно что-то толкает его захлопнуть случайную ловушку. А свобода — одно из главных условий жизни лесного мира.
Закрыв лося, человек ушел.
Уг оказался в западне, хотя не сразу понял это. Он долго стоял прислушиваясь. Дневной шум города постепенно стихал, вечерело. Сгустившиеся сумерки успокаивали зверя. Растраченные силы медленно возвращались к нему. Теперь он уже мог покинуть свое убежище.
Бык подошел к двери, коснулся ее мордой. Он ожидал, что она со знакомым скрипом плавно отойдет назад, но дверь не открывалась, она упорно заслоняла путь Угу. Бык удивленно отступил от неожиданной преграды. Он вспомнил человека, враждебно-торопливо выскочившего из сарая… И тут Уг почувствовал злой умысел. Он не мог знать, почему его заперли, однако инстинкт подсказывал ему, что против него затеяно что-то недоброе. И они — эта дверь и человек, который ушел и которым здесь еще пахло, — его враги.