Следить за погруженным в свои мысли господином было легко, и уже вскоре стеклянная дверь со звоном захлопнулась перед носом подоспевшего Макарона. «Сбербанк» – гласила на ней свирепая надпись. Макарон сглотнул слюну и закусал губы. Все знали, что детям в банках делать нечего. Особенно без сопровождения. Как и в кино на показах ужастиков, например.
Макарон прошелся вдоль длинного здания, стены которого, к счастью, были также стеклянными, отыскал свою жертву и уселся на лавочку, чтобы не маячить просто так с подозрительным видом около банка. Сразу было понятно, что господин пришел туда не для того, чтобы, сопя и закатывая глаза, дождаться своей очереди и поскандалить с дамочкой в окошке, как это водилось, а потому что он там работал.
Прогулявшись туда-сюда по ту сторону перегородки, разделявшей смертных и банковских работников, и полюбезничав с молоденькими девушками и грузными дамочками, он сам подплыл к одному из многочисленных окошек и поднял жалюзи. В очереди ожидания начался переполох, и спустя пару секунд к нему прорвалась самая бойкая тетенька.
Макарон оглянулся и отыскал электронные часы, краснеющие в углу. Уже совсем скоро банк должен был закрыться. Пот проступил у Макарона на лбу. Медлить было нечего. Звякнув дверью, он на худых и длинных, как у цапли, ногах прокрался поближе к окошку господина и стал ждать своей очереди. С каждой минутой он все больше потел и трясся дрожью неопытного преступника. Ни в коем случае он не мог позволить себе вернуться к Воробью без умопомрачительной истории не хуже той, которую вожак стаи выпытал у сестер-великанш.
Но стрелки часов беспощадно тикали над рядом окон и у него в голове, а очередь все не двигалась. Уставшие мужчины и взбудораженные женщины то выкладывали все больше проблем и бумажек, то наливались краской и требовали немедленных разговоров с начальником, коим оказался не кто иной, как сам господин. Макарон с треском замял свои пальцы. «Может, это и не так плохо, что я не успею», – с некоторым стыдом подумалось ему.
Но чудесным образом Макарон успел. Четверо ожидающих перед ним, оказывается, пришли с пустяками, и с ними быстро разделались без длительных переговоров. Уже давно объявили, что банк закрывается и что всех нещадно будут вышвыривать. Оставалось две минуты.
Пошатнувшись и слегка споткнувшись, Макарон ступил к окну и вцепился в стойку. Господин чуть заметно поднял брови и вопрошающе улыбнулся. Еще никогда в жизни Макарон не чувствовал себя более макаронисто.
– Здравствуйте, – промямлил он заплетающимся языком. – Я хотел бы открыть счет.