Тогда особисты, натянув противогазы, начали спускаться в кариз, над выходом из которого плавала голубоватая дымка полусгоревшего дизельного выхлопа. Двое поднимали трупы наверх, еще двое складывали их у обломка глинобитной стены дома.
Именно в этот момент появился Хайдар, вылез из колодца, засеменил к нам, смешно подняв вверх руки, и все лопотал:
— Не стреляйте! Не стреляйте! Я свой.
— Какой ты свой, — фыркнул кто-то из бойцов.
Но я одернула его:
— Не нужно!
Хайдар и так смотрел на сложенные у стены трупы, которых с каждой минутой становилось все больше, на трупы своих родных, близких, друзей с каким-то странным брезгливо-ошарашенным видом. Потом дернулся в сторону, ухватился за живот, и через пару секунд его вывернуло прямо на битые плитки.
Я ни на секунду не прониклась сочувствием к Хайдару и вовсе не заботилась о том, чтобы не задеть его нежные чувства. Но понимала, что человек в состоянии шока способен на что угодно. И лишний раз провоцировать этого подонка, на глазах у которого только что из-за его предательства погибла вся семья, было опасно. Поэтому я отдала короткое указание, и Хайдара подхватили под руки и затолкали в машину.
Только теперь, когда все было кончено, я осмелилась оглянуться на Тимура, надеясь, что он снова потерял сознание и не видит всего, что происходит. Но нет, Тимур все так же сидел, привалившись спиной к забору, и воспаленными прищуренными глазами смотрел куда-то в одну точку. Я проследила за его взглядом, и горло мое тут же сдавило. Тимур смотрел туда, где у разрушенной стены дома лежало навзничь тело Фатимы в запачканном свадебном платье. Фата, вероятно, потерялась где-то во время метаний по каризам, и Тимур, наверное, впервые сейчас видел свою жену с непокрытой головой. С того места, где он сидел, отлично просматривался тонкий профиль девушки и ее густые, темные, припорошенные пылью волосы.
— Заберите его, — негромко распорядилась я. — Он не замешан, но может дать показания.
— Есть, — отозвался Митя и уточнил: — Его куда, в машину к тому… — он кивнул головой в сторону автомобиля, в который погрузили Хайдара.
— Ни в коем случае, — ответила я.
А затем развернулась и пошла к дому, вернее, тому, что от него осталось. Как поднимали и сажали в машину Тимура, я смотреть не стала.
Операция была завершена успешно. Из присутствовавших на свадьбе не выжил никто, кроме жениха. Уничтожены были все члены группировки, поставлявшей контрабандное оружие в Афганистан. А вместе с ними — их жены, дети и друзья.
Я в тот же день вернулась в Москву и вскоре получила свой диплом и звание подполковника.