Впрочем, как обстояли дела на самом деле, кроме меня, не знал почти никто. Для Тимура я всегда оставалась всего лишь малоизвестной журналисткой, решившей сменить карьеру политического обозревателя на более спокойную, более надежную должность — личного пресс-секретаря.
Когда долго работаешь с человеком бок о бок, и не просто работаешь, а стремишься понять его мышление, уловить особенности его речи, прочувствовать неповторимый индивидуальный стиль, конечно, невольно сближаешься с ним, и думать начинаешь схоже, и проникаешься некоторыми чертами характера. У меня же для этого было еще больше причин… Порой мне начинало казаться, что я ловлю его мысли на лету. Что стоит ему лишь нахмурить широкие темные брови и дернуть углом рта — и я уже знаю, что именно он хочет сказать в очередном своем официальном комментарии.
Признаться, ему вся эта писанина претила. В его руках находилась большая власть, и тратить время на обязательные мероприятия, интервью и заметки для прессы он не любил. Наверное, я была для него ценна еще и потому, что не отнимала много времени. Я всегда была рядом, чтобы снять хотя бы этот груз с его плеч.
После, уже когда я вынуждена была уволиться и уехать из города, почти на целый год ставшего мне домом, Тимур иногда еще обращался ко мне. Я никогда не страдала жаждой писательской славы, и работа журналиста мне нравилась. Я, в отличие от словоохотливых писательниц, умела работать коротко и по делу. Тимур же считал, что я просто устала от замысловатых восточных традиций, что, уехав из его города, обосновалась где-то в Москве, все так же пишу заметки, пресс-релизы, речи — только теперь для какого-то другого чина. Впрочем, о том, где я сейчас нахожусь, он никогда меня не спрашивал, а мне, соответственно, не приходилось лгать. Помочь ему мне было несложно, к тому же… К тому же я была до нелепости благодарна за возможность хоть как-то поддерживать с ним связь. И каждое его обращение будило внутри какие-то смутные надежды. Может быть, когда-нибудь… Однажды… Когда все это кончится?.. Ведь когда-нибудь моя жизнь перестанет быть сплошной войной, срочными командировками, отправками на очередной объект, душными городками, пыльными дорогами, бесконечными аналитическими сводками и смертями? И вот тогда, возможно, мне удастся вернуться в прекрасный южный город с шелестящей листвой посреди проспекта, дарящими прохладу в жаркий южный полдень фонтанами, островерхими минаретами, удастся вернуться к моему остроумному и далеко не глупому начальнику, и… Возможно, именно рядом с ним мне удастся обрести покой.