Именно в этот момент объявили, что мой муж уже в пути и скоро прибудет.
Я выбежала на улицу, застыла возле ворот трактира, приставив ладонь ко лбу, вгляделась в дорогу. Кто-то набросил на плечи шубу, в руки сунули горячую флягу, я ничего не замечала, для меня во всем мире существовал лишь вороной скакун, на котором несся ко мне муж.
Иногда хватает момента, чтобы осознать свое поражение. Когда я увидела его, измазанного кровью, уставшего до смерти, с непокрытой головой, в ореоле развевающихся на ветру волос, то поняла, что проиграла. Я любила лорда Уильяма Бестерна. И была готова поднести ему корону на золотом подносе, если понадобится. Потому что его жизнь и благополучие важнее моей гордости.
Невеселое открытие. Если муж отвергнет меня, я не смогу сделать вид, что произошла досадная, но поправимая ошибка, которую я смогу преодолеть. У каждого есть больные точки, прикосновение к которым отзывается пронизывающей тоской во всем теле. Моей слабостью было предательство мужчин. Димка ушел в никуда с Лизой, принц Энтони… О нем даже вспоминать не хотелось. Я могла делать вид, будто не больно-то и нуждалась в них, но с лордом Бестерном нет смысла лгать самой себе. Я ему доверилась.
Муж остановил скакуна напротив меня, спешился, бросил поводья солдату, который подбежал придержать лошадь под уздцы. А я обнаружила себя в медвежьих объятиях. Лорд Бестерн прижал меня к широкой груди, придерживая за подмышки, и закружил, как маленькую девочку, так что сапожки оторвались от земли и голова стала хмельной.
— Ты жива, — сказал он, судорожно целуя мои раскрасневшиеся щеки, нос, лоб и, наконец, губы.
Я ничего не ответила. Растеряла все слова, смотрела на него широко распахнутыми глазами, готовая к приговору. Лорд Бестерн притянул мою ладонь к губам, оставил на ней долгий поцелуй и повел за собой в трактир. При нашем появлении воцарилась тишина. Короля встретили почтительным поклоном. Я никогда к этому не привыкну. Мы обошли раненых, для каждого лорд Бестерн нашел доброе слово, хотя я видела, что он покачивается от усталости и недосыпа.
Эмбия Уилкокс сумела отвести своего лорда в сторону и спросить:
— Тебя лечить требуется?
— Сначала они, — резко ответил муж, а потом смягчившимся тоном добавил: — Я цел, это не моя кровь.
Эмбия Уилкокс, бросая на меня полные восхищения взгляды, рассказала о проделанной работе в самодельном госпитале.
— Я не сомневался в своей жене, — с гордостью в голосе отметил лорд Бестерн, и, повернувшись, повторил, казалось, только для меня: — Ни на секунду не сомневался.