Я смотрела на мужа, по щекам текли слезы. Последняя неделя непрекращающихся страхов измотала меня. Какое счастье оставить все это позади!
Мы поднялись на второй этаж, держась за руки. В отдельной комнате уже дымилась ванна и ждали слуги, но я попросила оставить нас наедине. За мужем хотела ухаживать своими руками.
А Уильям, стоило мне закрыть двери, обнял меня за талию со спины, прижимаясь горячим торсом под распахнутым камзолом, положил голову на плечо и спросил:
— Скучала ли ты по мне так же сильно, как я по тебе?
— Каждую минуту, — хрипло выдохнула я.
— Расскажи мне, Света, — теперь в его словах слышалась боль. — Почему ты выскочила в сад в одиночестве? Не могла дождаться меня?
— Глупый поступок… — Я закрыла глаза от стыда и покачала головой. — Давай оставим разговоры на потом. Раздевайся.
— Мне нравится ход твоих мыслей. — Он шутливо заломил бровь. — И рвение похвально, особенно после долгой разлуки…
— Я обещала за тобой поухаживать и намерена выполнить свои обязательства, — махнула я в сторону ванны и принялась помогать мужу расстегивать пуговицы. — А также удостовериться своими глазами, сказал ли ты правду эмбии Уилкокс по поводу собственного здоровья.
— Ты все-таки любишь меня, — сказал он, рывком разворачивая меня к себе и пристально вглядываясь в лицо. — Признаюсь, я надеялся на это всю прошедшую неделю, отметая наветы, но как же радостно видеть ответ в твоих глазах. Не хочу слышать, — накрыл он пальцем мои губы. — Не важно, что было между вами. Я люблю тебя и готов бороться за твою любовь. Я не могу потерять тебя, Света. Может, в вашем мире искренность легко встретить на каждом шагу, но я не буду счастлив без тебя. Тише, — сказал он, накрывая мои губы поцелуем, нежным и осторожным. — Позволь любить тебя.
Его мягкие губы осторожно касались моих, руки крепко держали за спину, каждый мускул тела мужа был напряжен, словно он боялся встретить сопротивление с моей стороны.
Я обвила его за шею, прошептала слова любви прямо в поцелуй. Растаяла в его объятиях. Такое чувство бывает в новогоднюю ночь, когда смотришь, как фейерверк окрашивает черное полотно неба палитрой яркого павлиньего хвоста.
Обычно мужчины разрывают мешающую одежду на женщине, но на сей раз это я решила избавиться от рубашки, запутавшись в пуговках. Рванула ее изо всех сил, с удовлетворением услышав треск и стук пуговиц о дощатый пол.
Тело мужа украшали многочисленные синяки и ссадины. На предплечье обнаружилась кровоточащая рана, не слишком глубокая. Пахло от него, как после близкого знакомства с тяжелой работой в хлеву. Я усадила его в ванну и исполнила свою давнюю мечту снова потереть внушительную мускулистую спину.