Утром Колян дозаправил бак трактора, сливая горючее по шлангу из бочки, завёл двигатель и двинулся вперёд. Ехать ему пришлось вдоль речки, переправиться не было никакой возможности. Нужно было идти вниз по течению, в конце концов, она всё равно вольётся в большую реку, а там и до Волги недалеко. Только вот подходить к Волге у Коляна не было никакого желания – он не забывал про атомную электростанцию выше по течению, и получать ударную дозу облучения у него не было никакой охоты.
Первая деревня после выезда встретилась ему через три часа пути. Выжившие люди там остались. Крышу дома кое-как накрыли, из трубы шёл дым. Колян было попытался подъехать поближе, но внезапно раздался выстрел и дробь хлестнула по борту трактора, благо, что дверь была закрыта. Колян зло выругался и решил ничего не предпринимать – что с дураков взять. Впрочем – дураков ли? Мало ли мародёров бродят сейчас по районам, осторожность – прежде всего. Но происшествие заставило его удвоить осторожность. Эдак на пулю нарваться можно легко, а при нынешней сырости и грязи любая рана приведёт к гибели, точно как в джунглях, где любая царапина может привести к фатальным последствиям.
Еще через пару часов езды Колян заметил какое-то шевеление у речки, где оставались стены то ли коровника, то ли механизаторского строения. Даже ураган не смог снести эти стены, построенные ещё в советское время. «На века строили, бетона не жалели», – подумал он. Над помещением был сделано что-то вроде навеса из зелёного армейского брезента. «Армейцы, что ли», – подумал Колян и насторожился. Из-под навеса вышел зачуханный солдатёшка и замахал Коляну рукой. Колян повернул в сторону строения, подъехал метров на 5 от дома и остановился. Из строения выползли ещё четверо фигур в солдатской форме. Один был явно поздоровее и посытее других. Дембель – намётанным глазом определил Колян, – видимо рулит тут. Старший. И, похоже, держит всех в ежовых рукавицах – у солдата, подзывавшего его, под глазом был свежий фингал.
– Здорово, служивые!
– Здаровааа, – недружно протянули грязные фигуры. – Какие мы, мля, служивые, ты чо, дед, с дубу рухнул? Ща и службы нет никакой.
«Дембель» прокричал нарочито противным гнусавым голосом.
– Чо там у тебя, в телеге-то? Поделись с народом! Хули ты нахапал, один, что ли, жрать будешь!?
Колян так сразу и не понял, о каком деде идёт речь. Потом вздохнул – он уже далеко не мальчик, за сорок перевалило слегка, а для этих юнцов он в отцы годился, седина у него так с тридцати лет прёт. Небритый, с седой бородой – ну кто, как не дед? Дед! Себя-то со стороны не видно, да и не заморачивался Колян о таких вещах, как внешность. Впрочем надо бы и побриться, или уж оставить бороду-то… Он усмехнулся – в такой момент и о такой фигне думается.