— Конечно, зачем обращать внимание на маленького недосмотренного мальчика. Он ведь сирота! Лучше дружить с Сэмом, который будет тебе и защитой и тем, кто всегда выслушает. Вот только, долго он тебя слушал? До какого класса? До выпускного?
Сэм Маркинс — мой бывший лучший друг со школы. Сэм Маркинс, тот, кто всегда был рядом. Сэм Маркинс тот, кто, по всей видимости, помешал Бэну.
Но парня передо мной зовут не Бэн.
Парень передо мной сирота из моего класса.
— Вспомнила? — интересуется он, чуть приподняв голову, будто смотря на меня с высока. — Вспомнила того, на кого не обращала никакого внимания? Ну же, Алексис, ты помнишь.
И я помню. Помню парня, которого не раз ловила за тем, что он смотрел на меня.
— Том, — тихо произношу я.
— Гослинг, — добавляет он с полным бесстрашием и снимает очки. Откидывает их в сторону и зачесывает челку назад. Я узнаю его. Того неприметного мальчика, который повсюду таскался как тень за Сэмом. Того мальчика, который не раз пытался заговорить со мной, но я молча уходила.
Теперь мальчик подрос и кажется желает мести.
— Мне очень жаль, Том, — искренне проговариваю я и получаю в ответ улыбку. Его не волнуют мои извинения.
— Брось, Алексис, мы теперь вместе. Навсегда, — шепчет он и заостряю все внимание на его губах, которые медленно произносят слово «навсегда».
В моей голове будто звенит тревожный звоночек, и я понимаю, что все это вовсе не шутки. У этого парня проблемы с головой, и криками здесь ничего не исправить.
Мне нужно узнать, где мы находимся.
— Знаешь, по случаю нашей помолвки мы бы смогли сходить куда-нибудь, — предлагаю я. — Как насчет ресторана? Мы можем устроить ужин с родителями.
— У меня есть идея получше, — беззаботно улыбнулся он, засунув руки в карманы джинс. — Ты подождешь?
А у меня есть выбор? Я киваю, и он направляется к двери, оставив меня наедине с этой жуткой комнатой.
Поднимаю голову вверх в поисках окна и нахожу то, что над моей кроватью. Прозрачное стекло за тонировано, но солнце светит довольно ярко чтобы понять, что за этой стеной довольно открытая местность.
Становлюсь на кровать ногами и пытаюсь найти предмет, которым можно будет разбить окно. Не нахожу ничего стоящего, поэтому присаживаюсь обратно, стянув простынь с кровати и обматываю ею руку. Сердце колотится как сумасшедшее, а в голове лишь одна мысль: Разбить окно и попытаться снова вытащить руку. Надеюсь, что я нахожусь не выше второго этажа.
Замотав руку, снова выпрямляюсь и замахиваюсь для удара. Ничего не происходит. Оно непробиваемое. Замахиваюсь рукой и ударяю снова и снова, пока не начинаю чувствовать острую боль в районе мизинца. Снова бью в стекло и замечаю, как оно начинает трескаться. Из-за простыни удары получаются глухие и я искренне надеюсь, что он этого не слышит. Замахиваюсь еще раз и со слезами на глазах разбиваю стекло. Оно рассыпавшись падает к моим ногам, и я с ужасом смотрю в кирпичную стену, где должна быть улица. Фальшивый свет, который исходит из лампы чуть выше и тошнота, которая подкатывает к горлу заставляет потерять все надежды на спасение.