Зачем мне бояться Гарди?
Выпитый ясновидец, сумасшедший, почти беспомощный. Разве он может что-то мне сделать?
Пророчить?
Противные мурашки по спине — наверное, от холода. И отдышаться не получается — на языке противный, металлический привкус страха. Или поражения? Почему кажется, что оно так близко? Это все Лидия со своими предсказаниями! Я ведь никого не трогала. Сидела тут… одна.
Прикосновение к плечу заставило вздрогнуть.
— Чего мерзнешь?
Спине тепло от груди, к которой меня прижали. В голосе — забота.
Обнимать его приятно. Но мне все равно кажется, что мы на краю мира, в шаге от бездны. Нет, не хищные в целом. Мы. Я и Эрик.
— Все хорошо?
Тревогу он скрыть не пытается. Ладонь по щеке — слегка шершавая, пахнущая карамелью и свежей выпечкой.
— Лидия заходила…
Голос дрожит. Отчего?
— Замерзла, — констатировал Эрик и закрыл окно. На реплику о ясновидице не отреагировал никак. — Через пятнадцать минут все собираемся тут.
С минуту мы еще стояли в обнимку, я слушала его сердце, а дыхание Эрика согревало мне макушку. А потом он отстранился и недовольно пробурчал:
— Твой… друг уже в состоянии встать с постели?
— Андрей? — удивилась я. — Да, он давно…
— Прекрасно! — отрезал Эрик. — Пусть тоже приходит.
Ого! Эрик позвал на совет охотника. Дела, наверное, совсем плохи.
…Андрей стоял у окна, сцепив руки за спиной. Смотрел в нависшие над двором сумерки и о чем-то думал. За эти несколько недель он заметно осунулся, даже взгляд, некогда лукавый, померк. Он будто ждал. Чего? Перемен, думаю. Действия, которое разбавит болотную однообразность его заточения.
Действие случилось — в виде приглашения на совет.
Андрей хмурился. Сидел, сутулясь, теребил рукава мятой рубашки и в глаза не смотрел. Молчал. Обдумывал предложение Эрика, видимо, и искал в нем подводные камни.
Я не хотела их искать. Эрик, бесспорно, относился к Андрею с предубеждением, но на подлость не способен. И если позвал, значит, взвесил все «за» и «против» и решил, что от Андрея будет профит. Не ради меня же, в самом деле. Эрик прекрасно умел разделять эмоции и дело.
— Идем, — потянула я за руку. — Хуже не будет. Хватит себя изводить.
Ясно, что Андрею здесь плохо и неуютно. Но что с ним будет там, за порогом этого дома? Убьют же! Этого я допустить не могу.
— Не уверен, — пробормотал он, но руку не отнял. Поднялся даже, оправляя рубашку. Странно, но дискомфорта больше не было — ни от его близости, ни от прикосновений. И ведь нет уже давно! Когда исчез? Я уж и не припомню. Не заметила, как перестала обращать внимание, а после и затерлось все. Пропало. — Зачем я там… ему?