- Да, - ответила она еле слышно.
- И все это из-за меня, да? - прошептал он. Норин закусила губу.
- Ну и самомнение.
- Я горю желанием быть любимым, быть желанным, быть нужным... Ты показала мне рай, а потом изгнала в ад, и все ради работы!
- Да нет, совсем нет, - быстро возразила она, касаясь его губ, его щек, его носа. - Не ради работы. Я люблю тебя!
Какие сладкие слова! Он и не надеялся услышать их после вс.ех обид и страданий, что причинил ей.
Норин оторвала свои губы от его.
- Ты должен отпустить меня, - прошептала она жалобно.
- Почему?
Она с ума сходила по этому глубокому нежному голосу, звучавшему совсем рядом с ее ухом!
- Чтобы ты мог понять, что чувствуешь. Пауза, тишина, молчание. Он смотрел в ее огромные грустные глаза.
- Что я чувствую? - переспросил он. Норин кивнула, и Рамон тихо вздохнул.
- Разве ты не знаешь? - удивился он. - А Изадора знала. И всегда упрекала меня за это. Я ведь тебе говорил.
- Ты говорил, она считала, будто тебя тянет ко мне, - согласилась девушка, - физически.
Он мягко рассмеялся.
- Физически? - Его взгляд скользнул по ее лицу. - Есть такая песня, Норин, - произнес затем Рамон нежно. - Она даже получила "Грэмми". Я не умею петь, но в ней говорится, что мужчина, если он действительно любит, видит в глазах любимой женщины своих нерожденных детей.
- Да, - пролепетала она в ответ, дрожа всем телом не столько от этих слов, сколько от того, как он их произнес.
- К стыду своему, я видел своих сыновей в твоих глазах с того самого дня, как встретил тебя на кухне в доме Кенсингтонов, - он перешел на шепот, заставивший ее покраснеть, - а я был женат. Какая же это пытка, так грешить и не уметь покаяться. - Он закрыл глаза. - Я расплачивался за этот грех и заставил расплачиваться тебя. Да и сейчас на нас висит это проклятие.
Норин смотрела на него широко раскрытыми глазами.
- Ты хотел жениться на мне, потому что любишь? - спросила она хрипло чуть позже.
- Да, - ответил он, и его прямой взгляд подтверждал эти слова. - Я всегда будут любить тебя. Буду любить всем сердцем, всей душой, буду любить всю свою жизнь.
И она почувствовала, как слезы подступили к глазам, как они покатились по щекам. Одна, другая, третья, жгучий и бесшумный поток...
- Не надо, - шептал он, вытирая ее слезы поцелуями. - Ну что ты... Не плачь. Хочешь уйти, так я не буду тебя останавливать. Но мы хотя бы должны видеться... - Рамон вздохнул. - Я же люблю тебя и отдаю отчет в каждом сказанном слове. Я хочу провести вместе с тобой всю оставшуюся жизнь. Я хочу, чтобы у нас были дети.