Она восстановилась в академии. Учеба давалась легко и не отнимала много сил, но перспектива стать после окончания вуза помощником юриста навевала тоску. Но пока она учится, мама исправно присылает деньги, которых, если бы Лиза вздумала жить только на них, хватило бы разве что на хлеб и воду. Лизе хотелось питаться более разнообразно, да и жизнь в съемной квартире ее не прельщала.
Она подрабатывала эскорт-моделью – сопровождала бизнесменов на встречи за определенную сумму. Секс был возможен, но происходил лишь в случае взаимной симпатии, клиентов ей подгоняли подруги.
Она продолжала общаться с Бориными подопечными – многие девочки вернулись после отдыха на яхтах богачей с солидными гонорарами. Но деньги, как известно, имеют свойство заканчиваться.
Впрочем, они завели уже необходимые связи. Мужчины звонили им напрямую, когда нужно было украсить очередную вечеринку магнатов.
Мир роскоши и гламура манил. Порой наступало что-то вроде прозрения и становилось противно от этой жизни. Хотелось все бросить и уехать к маме, в Магадан, но это было сродни наркотику. Еще недавно она презирала Николя за его пристрастие к кокаину, а теперь поняла, что и сама стала зависима. Жизнь без дорогих ресторанов, сверкающих драгоценностей, роскошных автомобилей, разговоров об особняках и яхтах казалась пресной и никчемной. Мужчины со средним достатком не воспринимались в принципе, а возвращение в родной город казалось безнадежным падением. Ну, вернется она, пусть даже с дипломом. А что дальше? Вкалывать всю жизнь за мизерную зарплату как мать, получая взамен лишь «почет и уважение»? Выйти замуж за соседского мальчика? Постепенно толстеть и покрываться морщинами, не имея денег даже на ботокс и липосакцию? Сомнительная перспектива. Лучше уж сразу сдохнуть.
Еще ни одна из ее новых подруг не вернулась домой, в провинцию. Некоторые отчаялись, забросили охоту, ушли в профессиональный стриптиз или стали девушками по вызову, но ни одна не отправилась к маме, в тот город, где родилась. Хотя, выпив лишнего, многие порывались это сделать, но утром, едва протрезвев, отказывались от своих слов. Москва не отпускала, да и они не могли уже без нее. И все казалось, еще чуть-чуть, затормозит белый «Мерседес», распахнется дверь, и выйдет Он. И заберет к себе на Рублево-Успенское. Рожать детей и строить домработницу. А там – хоть трава не расти.
Везло единицам – они выходили замуж или находили постоянных любовников. Для остальных грань между эскортом и элитной проституцией понемногу стиралась.
Лиза понимала, что опускается все ниже и ниже. Она проработала в «сопровождении» без малого пять лет. Закрытые вечеринки, яхты, куда девушек приглашали в качестве дорогого украшения, – все это позволяло удержаться на плаву. Но крупная рыба все не шла в ее сети, и это был замкнутый круг. Внешне все было почти так же, как и в самом начале, только все меньше иллюзий. Порой наступало прозрение, подобное похмелью после бурной ночи, и она приходила в ужас от того, во что превратилась ее жизнь, но наступал вечер – мир роскоши и гламура, дорогих ресторанов и больших денег манил и затягивал. Она все еще верила, что вот еще чуть-чуть, и повезет.