Я не стала возвращаться в общежитие, а пошла опять искать Машку. Я не могла поверить, что тетя Даша могла сделать с ней что-то плохое – никаких поводов для такой жестокости не было. Отвела куда-то подальше… Я уговаривала саму себя, хотя понимала, что это не так. У тети Даши не было времени далеко отвести Машку.
Проходив по городу еще часа два, окончательно замерзнув и промочив ноги, я вернулась к себе. Я видела, что звонил Виктор Сергеевич, раз, другой, третий. И не отвечала.
Когда я подошла к подъезду, там стояла знакомая машина. Виктор Сергеевич быстро вышел из машины и подошел ко мне, перегородив путь.
– Что такое? – спросил он, не здороваясь.
Я молча посмотрела на него. Не понимаю… Себя не понимаю…
– Что у тебя произошло? Что-то произошло? Звоню тебе, не отвечаешь…
Я кивнула:
– Не отвечаю.
– Садись в машину.
– Мне…
Я хотела сказать, что у меня совершенно мокрые ноги, но остановилась. Как-то неловко говорить об этом мужчине. В каких я с ним отношениях? Сама не знаю. Ни в каких.
Я колебалась, стояла рядом с машиной, Виктор Сергеевич взял меня за плечи и слегка подтолкнул к машине.
– Поехали.
– Куда?
– Ко мне.
Я прямо посмотрела ему в глаза.
– Зачем?
Виктор Сергеевич постарался выдержать мой взгляд, все-таки отвел глаза, стал смеяться, взъерошил волосы…
– Глупый вопрос какой-то, Руся. Ни за чем. Поговорим. Расскажешь, что у тебя.
– Хорошо.
Как-то мне вдруг стало все равно. Когда с утра до вечера ведешь незримую борьбу с окружающим миром, это забирает много сил. Просто жить, радоваться, принимать все, как есть – это самый распространенный сейчас лозунг. Если бы люди так жили, то у нас до сих пор было бы крепостное право. Или нет, нас бы уже не было – мы бы давно перемешались с татаро-монголами и исчезли бы как этнос, как, например, в болгарах трудно найти сейчас славян, так долго они были под властью турок.
– Ты голодна?
Я пожала плечами и, поколебавшись, кивнула. Два часа назад я вроде ела у отца Андрея, я же не растущий мальчик, чтобы так быстро проголодаться. Но, наверное, от ходьбы по городу, от холода аппетит пришел очень быстро.
– Вот и хорошо! У меня даже что-то домашнее есть, мама приносила.
Виктору Сергеевичу, сердцееду и совсем взрослому человеку, мама приносит еду. Наверное, это трогательно, только сегодня меня уже ничего не трогало. Рассказать ему историю, что я вчера решила, что нашла свою собаку и сама ее, по глупости, сразу же и погубила? Рассказать про тетю Дашу?
Виктор Сергеевич, как будто услышав мои мысли, не снимая левой руки с руля, правую положил мне на ладонь, погладил, пожал и сказал, тепло и негромко, как верный и хороший друг: