— Меня обвинили в ереси и приговорили к смерти. Моим обвинителем и судьей выступал сэр Томас Мор. — От багрового стыда у меня застучало в голове. — Законное требование… каждому мужчине и каждой женщине… Божью книгу на родном языке… — Голос набирал силу, но до меня по-прежнему доносились лишь отдельные слова. Раздались радостные крики. — Епископ Рима… Антихрист… — Крики становились все громче. — Чистилища нет; наши души попадают прямо на небеса и навечно пребывают с Иисусом Христом.
Аплодисменты. Свист. Я подняла глаза и испугалась: сэр Джеймс смотрел прямо на меня и кивал. Наши глаза встретились. Его взгляд оставался спокоен. Я попыталась дышать неглубоко, чтобы успокоиться. Я не хотела потерять сознание, как девчонка на балу, когда Бейнем так стоически умирал. Раздался голос, призывавший к борьбе. Кто-то, стоявший рядом с сэром Джеймсом, громко выкрикнул официальную позицию Лондона:
— Ты лжешь, еретик! Ты не признаешь благословенное таинство над алтарем!
Не знаю, кому принадлежал этот голос, но в ответ ему послышалось улюлюканье. Дейви пробормотал:
— Это мастер Пейв. Напуган до смерти. Сам не верит в то, что говорит.
— Я не отрицаю таинства, — возвысил голос сэр Джеймс, в последний раз выступая как юрист. — Я только отвергаю идолопоклонничество. С чего вы взяли, что Христос, Бог и Человек, пребывает в куске хлеба? — Он говорил все громче. — Хлеб не Христос. Тело Христово нельзя разжевать зубами. Хлеб — это просто хлеб.
Смех. Гул. Одобрительный топот ногами. Крики.
— Зажигайте, — торопливо проговорил Пейв.
По выложенному дорожкой пороху огонь медленно начал приближаться к столбу. Бейнем смотрел на него. Еще прежде чем его лизнули первые языки пламени, он еще больше посерел, поднял глаза к небу и сказал, имея в виду Пейва:
— Да простит тебе Господь, и да будет Он к тебе более милостив, чем ты ко мне. — Затем еще раз посмотрел на меня через толпу, а может, мне так показалось. — Да простит Господь сэру Томасу Мору! И молитесь за меня, все добрые люди! — И огонь охватил его как лепестки яркого цветка.
Толпа с гулом навалилась вперед и заслонила костер. Дейви крепко схватил меня за руку.
— Давайте выбираться! — прокричал он, но по сравнению с поднявшимся вокруг шумом его крик показался шепотом. Он начал вытаскивать меня из толпы, так как я находилась на грани обморока. — Пойдемте. — Он натянул мне на чепец капюшон. — И прикройтесь. Вас знают. — Когда мы снова добрались до Чипсайд, он спокойно спросил: — Вы действительно не знали? — Он посмотрел мне в глаза и прочел правду. — Господи, упокой его душу. — Он не перекрестился. — Вам рассказать?