– Макс, а как его зовут? – Макс дёрнулся.
– Кого?
– Эту милую лошадку.
– Ганс.
– Ты эту очаровашку назвал Гансом?
– Нашла очаровашку. Он такой упрямый. Ты ещё характер его не знаешь, – эта прелесть недовольно заржала. – Да ладно тебе. Не позорю я тебя.
– Ты с кем разговариваешь?
– С твоей очаровашкой. Эти животные – настоящие друзья, и с ними можно мысленно разговаривать.
– Круто! Я Ваша фанатка, Ганс, – лошадка довольно заржала.
– Тоже мне, сдружились. А я?
– Ты наш общий любимец, – сказала я, чтобы подсластить пилюлю.
– Макс, ты приехал? Я рад тебя видеть. Не хотел сюда приезжать, но уже не жалею.
Наверное, я никогда не буду адекватно реагировать на красоту.
Парень не обладал броской красотой. Вон, Макс говорит, что его считают здесь уродцем. Если анимэшных няшек считать уродцами, то он такой. А парень перед нами напоминал хрупкий цветок. Красные волосы, белоснежная кожа, тонкая как пергамент, огромные шоколадные глаза, больше напоминавшие созревшие вишни, красивый овал лица. Он грациозно, как влитой, сидел в седле чёрного красавца. Я обожаю этих очаровашек. Я про лошадей. Коняшка стала бить передней ногой.
– Ты назвал моего карга очаровашкой? – рассмеялся парень.
Почувствовала, как краска заливает лицо Макса от возмущения. Видимо злится на меня.
– Эй, Дан. Тебе больше делать нечего как доставать нашего принца? Твоё мычание ему ни к чему, – к нам приблизилась группа высокомерных молодых самцов. Они оттеснили Дана. – Иди развлекай девиц. А мужчины поохотятся, – Дан понуро повернул в сторону.
– И чего этот идиот припёрся? Сидел бы в своей библиотеке, – бурчал самый наглый.
– Может опять наказать? Прошлое купание видимо ничему его не научило, – предложил спутник.
– Его папаня не успокоится, пока нас не накажут. Не был бы он сыном советника, давно бы прибрал себе, – и все стали ржать.
Моему возмущению не было предела. Сволочи!
– Верни его. Немедленно! – заорала я.
Макс чуть не свалился с лошади. Ганс встал на дыбы. Группа идиотов рассыпалась, кто куда.
– Ты спятила? Выставляешь меня дураком.
– Ты и есть дурак, если позволяешь обижать людей, преданных тебе.
– Здесь нет людей. Я тебе говорил. И не лезь не в своё дело.
– Так значит? Зазвездился? Ну и звезди дальше, – от возмущения меня корёжило.
И почему я решила, что он лучше других? Я действительно в другом мире. Но это не значит, что перестала быть человеком. Да «бешеный» Димка, по крайней мере, честнее.
Закрылась от мира в своей воображаемой ванной. Прислонилась к двери и заплакала. Отключила все мысли. Но меня не оставляло беспокойство. Глухая тоска охватила всё существо. Выплыла из своего заточения.