По обе стороны реки (Быстров) - страница 167

— А что там у тебя за ЧП произошло? Ну, на дороге этой, на Щукино! У нас, понимаешь, с самого утра все разговоры только об этом! То ли что-то взорвалось, то ли кого-то взорвали… Сапёров, понимаешь, из области вызвали, а ты не в курсе! Ну и что с того, что на реке был? Ты первый должен узнавать, что у тебя в районе происходит! А то, глядишь, в следующий раз администрацию взорвут, а ты и знать не будешь! Короче, иди, разбирайся, после доложишь!..

Вопреки ожиданиям, разговор затянулся до самого вечера. Сидя за кухонным столом, отец Глеб прихлебывал горячий ароматный чай и с любопытством посматривал по сторонам.

— А я ведь у вас в гостях впервые! — неожиданно заметил он.

— Что? О чем вы?… — Рыков недоуменно посмотрел на священника. — А, ну да, конечно… Вам, наверное, неинтересно, всё, что я тут наболтал…

— Нет, что вы! — решительно запротестовал отец Глеб. — Напротив, я слушал вас очень внимательно! Только вот, понять не могу — вы это всерьез? Ну, все эти рассуждения насчет «второго исхода» и прочее…

— А сами-то как думаете? — с вызовом спросил Рыков. — Я, кажется, достаточно аргументировано всё изложил!

— Возможно, возможно… Только какое к этому имеет отношение Ветхий Завет? Выражаясь вашим, мирским языком — это ведь всего лишь летопись! Да, к тому же еще, летопись вполне конкретного народа — израильского! А вы сюда зачем-то Иоанна Третьего Великого присовокупили, переворот 17-го года…

— Да поймите же, дело вовсе не в Ветхом Завете, и даже не во всей этой библейской истории! — в голосе Рыкова отчетливо прозвучала досада. — Слишком очевидные аналогии просматриваются между тем, что там описано, и тем, что происходило и происходит у нас, в России! Вот, скажем, если считать, что именно Иван Третий — первый царь Руси — собрал народ русский воедино. Фактически, то же, что сделал библейский Исаак с израильтянами! — то и у нас, в России, после его смерти народ оказался в рабстве! Только израильтяне — у египетского фараона, а русские — у собственных правителей. Вначале — это период Смуты. А после уже и цари пошли один чище другого! И лишь через четыреста с небольшим лет — точно, как в библии! — мы попытались из этого рабства вырваться! Вот только собственного «моисея» у нас, к сожалению, не нашлось, а самозваные «пророки» завели совсем не туда, хотя, кстати, тоже обещали привести в «землю обетованную»!

Отец Глеб с удивлением дослушал его рассуждения, после чего ответил:

— Конечно, можно найти какие-то совпадения, хотя, скажу откровенно, такое своемыслие — большой грех! Но о каком «втором исходе» русского народа вы толкуете? И, потом, если есть «второй», значит, был и «первый»? И какой же?