— Дак, это чё — я ничё и не заработаю, выходит?
— Ты, придурок, жизнь себе заработаешь. Не смотри на меня так. Это не то, что ты подумал. Тебе на роду написано через два года умереть. Ты влезешь в какую-то вашу управфиновскую афёру, закрысятничаешь некую сумму — за это тебя подельники и приговорят.
— Ну… Так теперь ты меня предупредил, о, великий ясновидец. Отпусти, а? Не хочу на Зинке жениться. После всей грязи, что она в партком писала… Осадочек, знаешь ли, остался.
— Не, не отпущу. Вам, всем троим, будет плохо. А так — хорошо. Привыкнешь, обкатаешь её — будет хорошая жена. Кроме того, денег у вас будет достаточно. Член на неё у тебя встанет. А на других — нет, уж извини, ты должен стараться, а не формально отметиться в Запорожье и тяжко вздохнуть, опустив руки. Да и вообще, Колян, ты ведь столько баб за свою жизнь поимел! Хватит, а то боги будут завидовать!
— Не губи! Ты же тоже мужик! Я не вынесу!
— Ладно, не скули. Если мать тебе откажет, так и быть, сделаю тебе послабление.
— Э-э, послабление?
— Да. Выделю тебе квоту на секс: твой член сможет вставать 29 числа каждого…
— Месяца?
— Да. Месяца февраля.
— …?
— И всё.
— И всё!?
— А ты думал!? Это — всё. Моё последнее слово. И то, только потому, что я знаю свою мать, и ты нам хорошо помог. Не вздумай крутануть дела назад — накажу жестоко.
— Ну что, мужики, вы закончили?
— Да Толик, заходи. Коля, забирай чемодан с премией и дуй отсюда. Толя, собирайся, отмечаем командировочные и — в часть.
========= Финал службы.
Не прошло и недели после нашего возвращения в часть, как поступили приказы. Одним пакетом. И звёздочки и переводы.
— Норррмально. Не знаю, как у вас, мужики, а мой мир трещит по всем швам. Мозги не успевают переварить события. И представить не мог, что в нашем Союзе такое возможно.
Это мы сидели в Стрыю, в кабаке. Мне оформили отпуск на пару дней, якобы, из-за приезда родственников. Команда обмывает звёздочки и прочее.
— Александр Николаевич, ты не один такой. Я и не чаял так быстро стать полковником.
— Я не только о том, Кира, я вообще. То, что нам туфту чешут и партия, и замполит, и газеты — это было понятно. А вот, что всё настолько продажно — не думал. Противно.
— Эт самое, а я теперь нисколько не сомневаюсь, что всё так и будет, как нам рассказывал Александр.
— Ну, уж, нет! Не будет! Что я, зря «прыгнул» с капитана на полковника?! Жилы порву, всё, что от меня зависит, сделаю, но постараюсь изменить историю.
— А меня интересует один вопрос: этот генерал, из финансового управления, он, что, правда, лишился потенции, так сказать?