– Не надо притворяться. Когда ты вела меня в эту квартиру, ты отдавала себе отчет, что я ни сном ни духом о ваших терках. Захочешь – расскажешь, не хочешь – не надо, больше я в эти игры с тобой не играю. Ты или впускаешь меня в свою жизнь, или нет.
Нора, наконец, сменила позу. Она явно в шоке, и я не знаю, у кого из нас крепче нервы. Сдвинувшись на край стула, смотрю на нее, не отрывая глаз.
– Разумеется, я хочу впустить тебя в свою жизнь.
И только. Больше ни слова.
Она что, издевается? Не помню, когда я в последний раз был настолько взбешен. Нашла себе куклу на ниточках! Сколько можно!
– Если так, тогда и веди себя соответствующе. Потому что лично я уже заколебался расшифровывать твои туманные посылы.
Нора, подавшись вперед, берет меня за руки.
Я высвобождаюсь.
– Поговори со мной. Если хочешь ко мне прикасаться, то говори .
– Что тебе рассказал Тодд? Что ты хочешь узнать? – Еще один способ уйти от разговора и не выдавать информацию. Вполне предсказуемо.
Я зол, как черт.
– Ты серьезно? Ты даже сейчас умудряешься ускользнуть от ответа!
– Но ты ведь не задавал вопросов.
Я аж руками всплеснул.
– Не придирайся к словам. Просто скажи, что за дребедень тут у вас происходит. Почему вы со Стейси не общались? По‑моему, у тебя было достаточно времени, чтобы разобраться, стоит ли мне доверять.
Нора молча вздыхает.
– Ты слишком категоричен. Слушай, я не хочу тебя втягивать в семейные дрязги. История давняя и не очень красивая. Родители со мной не разговаривают, сестра встала на их сторону. Боится проявить свободомыслие, поэтому примкнула к ним. Да, она не права, и точка. А Тодд – болтун, у него вообще нет права трепаться. Он, конечно, из всех наиболее адекватный, но не стоит ему доверять: мастер угождать своим да нашим.
От этого объяснения все стало еще непонятнее. В кармане тренькает телефон, уже в третий раз за последний час. Вытаскиваю его, читаю «Дакота» и снова игнорирую вызов.
– Да возьмешь ты эту говенную трубку? – рявкает Нора.
– Нет. Сначала расскажи про аварию. Кто в нее попал? Ты?
Я отхожу от нее – захотелось глотнуть свежего воздуха. Придерживаясь за перила, смотрю вниз, на улицу. Здесь много машин – куда больше, чем в нашем районе. Такси гудят громче, отовсюду доносятся звуки музыки.
Махнув рукой в сторону цилиндрического здания с прожекторами на крыше, Нора говорит:
– Мэдисон‑сквер‑гарден. Там сегодня выступает «Halsey».
При мысли о музыке мой гнев ненадолго притих.
– Твоя любимица поет? А почему ты не на концерте?
– Потому что я здесь. – Нора встает и подходит ко мне. – Хватит ссориться, дай я к тебе прикоснусь. – Она протягивает руку и легонько проводит по моей руке. – Лэндон.