— Знаю. Два года работали вместе.
— Вспомните, когда он оставил артель?
— Зимой, в начале марта.
— А точнее?
Крокусов потер тыльной стороной ладони щетину, ничего не отвечая.
— Эдуард Петрович, нам нужна точная дата.
Крокусов несколько раз подвигал губами. Кажется, это означало, что разговор ему в тягость.
— Точно не помню. Восьмого, на праздник, он был, это так. Девятого, кажется, тоже был.
— А десятого?
Крокусов пожал плечами.
— Хорошо. Вы знаете, что Уланов уехал отсюда на тракторе?
Отсюда иначе и не уедешь. Мороз пятьдесят градусов.
— Тракторы сюда, на Надымское стойбище, ходят по круглым числам — десятого, двадцатого и тридцатого. Это так?
— Получается, так.
— Что значит «получается»? Значит, Уланов мог уехать только десятого?
— Получается, мог.
Эдуард Петрович, это очень важно. Вспомните: вы лично видели его в этот день утром?
Крокусов прищурился.
— По-моему, все-таки я его десятого не видел.
Подошел Волков, кивнул, и Косырев понял, что Никаноренко и Пастухов свои показания подтвердили. Показания же Крокусова представляли интерес, и о них стоит подумать.
— Хорошо, Эдуард Петрович. Спасибо.
— Не за что.
Когда они возвращались на вертолете назад, в Охотоморск, Косырев еще раз мысленно прикинул возможный маршрут Уланова в марте. Если верить показаниям тракториста и трех членов артели, Уланов добрался до Матвеевского десятого к вечеру, на тракторе. Здесь, прождав три дня, он тринадцатого марта улетел на вертолете в Охотоморск. Там он прождал еще два дня и пятнадцатого на снегоходе добрался до Зеленого Стана. Его пребывание в двух гостиницах, Матвеевской и Охотоморской, подтверждено документами. Тем не менее можно допустить, что в эти три дни Уланов мог куда-то перемещаться.
...Где-то совсем близко, за срубом, ухнула птица. Ночь уже прошла, и, чтобы отогнать сон, Косырев потянулся, сделал несколько резких движений руками, имитируя приемы боевого самбо. Вгляделся в мутное оконце. Сруб, в котором он сейчас сидел, возвышался над остальными на небольшой песчаной насыпи. Окно было у передней стены, метров через сорок впереди хорошо проглядывался «сруб с телефоном». Строение, где уже побывал раньше, с телефонной розеткой и тянущимися вверх проводами, сейчас лежало под окном как на ладони. Здесь же, в срубе на насыпи, где он сидел с самой ночи, в сезон наверняка размещалось начальство. Помещение сруба разделено фанерными перегородками на комнаты, пол сбит из хорошо пригнанных крепких досок, лежаки — одноярусные. Задача, которую он себе сейчас поставил, как ему казалось, была не такой уж сложной: понаблюдать за домом Улановых. А если удастся, попробовать даже пройти незаметно вслед за смотрителем в заказник и проследить, что он, может Там делать. Если же совсем повезет, то выяснить, не сюда ли, на вырубку и в заказник, ходит со склада Колупан. Да, он все-таки хотел разобраться, связывает что-либо Колупана и Уланова?