— Значит, вам водолазы с Колпина звонят все время? —
Протянула бумажку.— Вот телефонограмма. Юра Пудышев просил передать
Косырев вгляделся — на бланке было торопливо написано:
«РОВД Косыреву В. А. На дне правой протоки у Колпина острова найден прибор. После предварительного осмотра предполагаем что это самодельная микрорация. Пудышев».
Вечером, придя домой, он решил позвонить Улановым. Снял трубку, набрал номер. В трубке долго щелкало и хрипело. Лишь на четвертой попытке ему повезло; ответил мужской голос:
— Уланов слушает.
Честно говоря, Косыреву сейчас меньше всего хотелось беседовать с Николаем.
— Алло, я слушаю! — повторил голос.— Кто это?
— Здравствуйте, Николай Дементьевич. Косырев беспокоит, из милиции.
Ясно, сейчас Уланов вряд ли испытывает при звонке Косырева особую радость. Сам же Косырев вдруг понял, что не знает, как попросить Уланова подозвать к телефону Наташу.
— Слушаю вас, что нужно? — хрипло, без тени дружелюбия поинтересовался Николай.
— Можно попросить Наташу?
Уланов ответил не сразу и, как показалось Косыреву, довольно грубо:
— Зачем вам она?
Хоть вешай трубку. Разговора с Наташей, конечно, уже не получится. По правде говоря, Косыреву сейчас хотелось только одного: просто услышать ее голос.
— Мне нужно с ней поговорить.
— Зачем?
— Просто поговорить.
— Знаете, я вам этого не советую.
Косырев почувствовал злость. Кажется, Уланов переходит все границы. Ему захотелось крикнуть изо всех сил: «Поймите, это не ваше дело! Поймите наконец!» Но он сдержался и сказал как можно спокойней:
— Николай Дементьевич, почему вы не советуете?
Уланов долго молчал.
— Потому что она сейчас не в состоянии с вами говорить. Хорошо, я ее позову. Наташа...
Косырев услышал какие-то звуки, шорох, потом плач. Да, он ясно слышал: кто-то плакал, и понял, что плачет Наташа,
— Наташа? Наташа, это вы? Что с вами?
— Н-н-ничего...
Она как будто выдавила это слово.
— Наташа! Что там у вас?
— П-простите, Валерий Андреевич... Варяг умер. Извините... Я не могу говорить...
Почти сразу же раздались гудки. Он положил трубку. Конечно, можно было предположить, что она очень любила собаку. Так говорят только о человеке: «умер», про собаку обычно говорят: «сдохла», «околела». Варяг умер. Он вспомнил слова Наташи: собака была приучена не есть ничего чужого. А ведь в самом деле этого пса, хорошего сторожевого пса, могли отравить. Значит, он кому-то мешал...
Утром, сидя у себя в кабинете, Косырев долго рассматривал лежащую перед ним на столе добычу водолазов. Микрорация уже побывала у Ведерникова — и сейчас попала к нему. К прибору было приложено подробное заключение радиотехнической экспертизы, проведенной специалистами узла связи РОВД: