В тот вечер Майю не пустили к мужу — официально Стас муж, от этого никуда не денешься. Лечащий доктор заверил, что с ним полный порядок, сломано пара ребер — ерунда, всего лишь небольшие трещины, а гематомы… они пройдут. В общем, не смертельно, утром переведут Стаса в обычную палату.
— Это те же, кто убил Галину, — сделала поспешный вывод Майя, возвращаясь в джипе после больницы домой, то есть к Борису.
— Картину с намеком на смерть прислали тебе, а убить пытались мужа? — озадачилась Ксюша. — Не вписывается в логику.
— Мои преследователи не сильно заботятся о логике, — напомнила Майя. — У них она своя, только им понятная. Господи, как я устала от всего этого… Иногда мне чудится, что вижу дурацкое кино, мне противно, но я его тупо смотрю и ничего не могу поделать, я как привязанная к этому фильму. А иногда такое отчаяние перекрывает кислород… все эти смерти, нападения… все из-за меня.
— Не сдавайся, — прикрикнула на нее Ксюша. — Кто-то только и ждет этого. Ничего, Майка, мы тоже помашем флагами победы, вот увидишь, каждый ответит за свой вклад в твою травлю. Я лично не собираюсь отступать.
— Спасибо.
Михаил завез Майю с Борисом, заходить к ним с Ксюшей не стал, оба тоже безумно устали и морально, и физически. Договорились о завтрашнем дне, и некоторое время Борис с Майей наблюдали, как габаритные огни джипа таяли в темноте улицы.
А вечер редкий. Было холодно и дождливо, а сейчас тепло и безветренно, не хотелось заходить в подъезд, Майя замедлила шаг. В окнах горел свет — яркий, тусклый, желтый и белый, а за окнами жизнь — счастливая и не очень… Но Майе чудилось, что ее жизнь вот-вот прервется, главное, не знаешь, откуда ждать тот последний удар, который превратится в слово «никогда», как с Галиной.