Молодому Великому князю Дмитрию Павловичу остается только позаботиться о том, чтобы его автомобиль тоже был наготове. Он будет использован для транспортировки трупа Распутина от дворца Юсупова к месту его затопления; Великокняжеские регалии на машине могут служить гарантией того, что ее не остановят, если вдруг выезжающий ранним утром автомобиль вызовет у постового удивление или недоверие.
Тем временем Владимир Пуришкевич, самый решительный участник операции, заканчивает еще кое-какие приготовления. Уже на следующий день после убийства он намеревается поехать на своем санитарном поезде на румынский фронт, где с самого начала войны в его обязанности входит забота о медицинском обеспечении раненых. В личном вагоне, где, как и во всех вагонах русских поездов, есть печь, он готовит все необходимое, чтобы после убийства Распутина сжечь его пальто и обувь. Покончив с этим, он отпускает своих водителей, поскольку в этот вечер его машину должен вести доктор Лазоверт. На всякий случай, он берет с собой револьвер марки «Соваж» и кастет. Затем отправляется на вечернее заседание в Думу, куда за ним без пятнадцати двенадцать должен заехать его автомобиль, с Лазовертом за рулем, и отвезти во дворец Юсупова.
Но к его удивлению, в залах заседания темно. Портье объясняет Пуришкевичу, что не пришло достаточное количество депутатов, и из-за отсутствия кворума заседание не состоялось. Что делать? Пуришкевич должен как-то провести время до тех пор, пока за ним не заедут. В конце концов, он просит открыть один кабинет, где он — в основном, чтобы немного отвлечься и успокоиться, — пишет письма и разговаривает с друзьями по телефону.
От нетерпения он выходит на улицу уже в полдвенадцатого. Зимняя ночь относительно приятна, мороз не ниже двух-трех градусов, снег падает крупными мокрыми хлопьями. Вокруг ни души. Пробило без четверти двенадцать. В полночь он должен находиться у Юсупова, который ждет его машину. Без десяти двенадцать, наконец-то, появился автомобиль, шум двигателя которого кажется ему хорошо знакомым. Сильно нервничая, Пуришкевич спрашивает Лазоверта, где тот так долго пропадал. Тот пробормотал что-то о замене колеса, и они двинулись в направлении канала Мойки.
Прибытие во дворец тоже оказалось не таким, как было задумано: вопреки договоренности оказался закрыт боковой вход, через который Пуришкевич должен был въехать, чтобы не показываться на глаза часовым. Но из-за нехватки времени ему ничего другого не остается, как остановиться перед главным порталом, где с ним вежливо поздоровались солдаты. Оттуда он поспешил в жилую часть дворца Юсупова. Лазоверт остался ждать у боковых ворот.