«Где вы так долго пропадаете?» — встречает Пуришкевича возмущенный хор голосов. Вероятно, нервы заговорщиков тоже на пределе. Выслушав объяснения Пуришкевича, Юсупов проводит Лазоверта через черный вход. Врач тут же переодевается в шофера.
Юсупов ведет Пуришкевича, Дмитрия Павловича, Лазоверта и Сухотина в подвальное помещение. Перед друзьями, которые накануне видели его в первозданном состоянии, предстает ошеломляющая картина — небольшой салон, излучающий уют. Дорогие лампы с пестрыми стеклянными абажурами освещают некогда мрачное помещение, оба маленьких окна занавешены тяжелыми бархатными темно-красными портьерами. Искры от камина разлетаются по каменным плитам пола, который на безопасном расстоянии от огня покрыт ковром. В самоваре кипит вода.
Продолжая молчать, друзья садятся за накрытый на шесть персон чайный стол — шестой прибор предназначен для Распутина. Они умышленно начали чаепитие заранее, чтобы создать у Распутина впечатление, будто гости княгини сначала были здесь, а потом поднялись наверх.
В напряженном молчании друзья Юсупова наблюдают, как князь достает из шкафа маленькую коробочку, в которой находится яд. Он берет со стола тарелку с тремя миндальными и тремя шоколадными пирожными.
Настал черед доктора Лазоверта. Он надевает перчатки и растирает несколько палочек цианистого калия в порошок. Затем раскрывает три шоколадных пирожных и насыпает в них ядовитый порошок. Когда очередь доходит до бокалов темного стекла, которые нужно подготовить для мадеры, Лазоверт распоряжается, чтобы предусмотренный для этого раствор яда был накапан лишь незадолго до прихода Распутина (сам доктор в это время будет за рулем машины), чтобы яд не потерял своих свойств из-за контакта с воздухом. По данным Лазоверта, уже небольшая часть дозы достаточна для оказания смертельного действия. Это нужно сделать через двадцать минут после отъезда Лазоверта и Юсупова к дому Распутина. Дав все указания, Лазоверт кидает перчатки в огонь, чтобы уничтожить их.
После чаепития оставляют кусочки пирожных, рассыпанные крошки, смятые салфетки. Затем заговорщики покидают помещение. Этажом выше мужчины устанавливают граммофон перед дверью, ведущей на лестницу. Юсупов надевает скромное меховое пальто и натягивает на глаза меховую шапку. Лазоверт, в шоферском костюме, открывает ему заднюю дверцу, и они едут окольными путями, чтобы запутать направление следов на снегу, на Гороховую улицу, № 64.
У Распутина был обычный день. У него хорошее настроение — никаких темных предчувствий, меланхоличных речей и всего того, что позже захотят приписать ему знакомые, которые в этот день его видели или слышали по телефону. Даже старшая дочь, которую, очевидно вместо отца, мучили разные предчувствия, о чем она расскажет позже, в этот день видела Распутина в прекрасном настроении.