«Мы свободны от Вас, — бросает анонимный автор в „Открытом письме“ в одной из петербургских газет упрек Александре, которая, лишившись власти, находится со всей семьей под домашним арестом в Царском Селе. — Не потому, что Вы немка, ненавидим мы Вас — Екатерина II тоже была немкой. Но она окружила себя элитой, чтобы даровать стране величайший в истории расцвет. А что сделали Вы? Какой-то мужик, неграмотный и развратный, был Вашим единственным другом и советчиком, с которым Вы имели наглость править Россией…»
Газеты переполнены серийными публикациями и сообщениями о том, кто и каким был Распутин «в действительности». В сатирической форме рассказывается о его жизни, задним числом откровенно клеймя его. «В салоне графини Игнатьевой», — так начинается один из сатирических эпосов, а заканчивается такими словами: «…и даже амур на потолке отворачивается с отвращением вместо того, чтобы смотреть на эту титулованную дуру вместе с ее мужиком и бродягой…»
«Акафист» — поклонение святым — воспевает другую мысль, в стиле восхваления святых по православному ритуалу:
«Дьяволу я рекомендую Григория Нового, предателя христианской веры, разрушителя России, осквернителя женщин и девочек, который ради Дьявола бесславно поплатился жизнью (…) Радуйся, Григорий, оскорбленной церкви, победе Питирима, падению Священного Синода, аресту Гермогена, назначению Штюрмера, лжи прелюбодеяния, радуйся, великий развратник Григорий, темным силам, злому демону, твоим покровителям, мошенникам, радуйся, Григорий, великий злодей…»
На сороковой день после смерти Распутина — по аналогии с представлениями православных верующих, согласно которым умерший в этот день попадает в царство небесное — в другой петербургской газете появляется «Загробный Гришки Распутина Высочайший манифест».
«Дьвольскою милостию мы, Григорий 1-ый и последний, конокрад и бывший самодержец Всероссийский, царь банный, великий князь рваный и прочая, и прочая, и прочая.
Объявляем всем скверным нашим распутницам, министрам- карманникам, жандармам-охранникам и прочей нашей своре.
Пребывание имеем мы сейчас в аду и каждый день с вельзевулова благословения в жаркой бане паримся, приобщив к сему адских блудниц, давно сгнивших Екатерин[84] и Мессалин. Но только не умеют они нам услугу оказать, не умеют раболепие показать, как показывали нам в Царском Селе, когда были мы навеселе, и соскучилися мы здесь изволили без немки-Сашки[85], без Николки Ромашки[86], без Вырубовой Анны, без Протопоповой охраны, без Штюрмерова почитания, Щегловитова пяток лизания, без Фредерикса барона и без Сухомлинова шпиона (…), а также без прочих фараоновых рож и синодских ханжей-святош.