— Возьмите, это чтобы стирка ваша не простыла.
— Да как жешь… — голос женщины пресёкся, — это ж мой недельный заработок, почитай.
— Очень хорошо. Моя фамилия Шумилов, а зовут меня — Алексей Иванович.
Трембачова несколько секунд недоверчиво рассматривала странного визитёра, затем быстро сжала в кулачке полученные деньги и неуловимым движением отправила их куда-то в недра своей юбки. Несмело пошла рядом, поглядывая на Шумилова выжидающе и настороженно. Они не спеша двинулись вдоль Мойки в сторону от понтона.
На набережной были видны посторонние, но в этот час их было совсем немного. Всяк был занят собою, на Шумилова и Трембачову никто не обращал внимания, поэтому ничто не мешало разговору.
— И давно вы прачкой работаете? и почему? небось платят не ахти? — спросил Шумилов.
— Да уж конечно… — она горестно вздохнула. — Целый день либо у корыта стоишь, либо у канала в непристойной позе, а денег совсем мало. Руки вон, все стёрла, аж до волдырей. Да и кожа трескается. Зимой вообще беда, глицерин покупаю, руки мажу, а толку никакого.
— Ну, как же так? Вы ведь кухарка знатная. А кухарку хорошую найти сейчас большая проблема. Вот моя домовладелица с ног сбилась, ищет хорошую кухарку. Вроде бы возьмёт женщину на работу… два-три дня проходят… ну, самое большее неделя, а потом всё — расчёт… нет, говорит, хороших мастериц…
— А вы, простите, сударь, — перебила его Евдокия, — от кого обо мне слышали?
— Господин Волков вас очень расхваливал.
— Извините, не знаю такого.
— Ну как же не знаете? Полковник в отставке Волков, друг госпожи Барклай. Очень мне ваши паштеты нахваливал.
Тень легла на лицо женщины. Несколько секунд она молчала, затем со вздохом пробормотала:
— Теперь поняла, про какого вы Волкова.
Перемена в выражении её лица и голосе была слишком заметна, чтобы не придавать этому значения. Поэтому Шумилов прямо спросил:
— Вы что же, не верите, будто Сергей Викентьевич хорошо о вас отзывался?
— Почему же, верю. Да только вряд ли я подойду вашей домовладелице. — уныло пробормотала Евдокия.
— Почему вы заранее так говорите?
— Так ведь никто не захочет взять повара без рекомендаций, — не то спросила, не то предположила Евдокия. — А у меня нет рекомендательного письма.
Шумилов тут чуть не крякнул. Это действительно была новость. Стало быть, госпожа Барклай оставила свою лучшую кухарку без рекомендаций… Что же такое могло произойти, чтобы отличную повариху уволили без рекомендаций? Другими словами, без надежды найти хорошее место? Это ж как надо обидеть работодателя! Шумилов почувствовал: горячо. Он сам ещё не понимал, что именно надеется выудить из этой истории, но ни на секунду не сомневался в том, что затронутую тему следует развить.